Остатки (СИ)

- Истинный ангелочек, – подтвердила она.

Жалко, бокалы с бутылкой далеко. Запустить бы в обоих, не задумываясь.

- Вам что-нибудь еще нужно? – учтиво поинтересовалась она.

- Оставьте нас, пожалуйста, на… двадцать… нет, на тридцать минут, хорошо?

- Конечно, – и поклонившись, вышла.

- И нафига? Издевательства продолжаются? – скорчил я недовольную мину.

- Ну что ты. Никаких издевательств.

- Ага, конечно. Так что там дальше?

- Еще пара костюмов! Но это потом. А сейчас…. Раздевайся-ка.

Думаю, он отыгрывается за то, что я оторвал его от своей писанины… Трудоголик херов…

====== Вовремя замененная порванная струна мирка ======

Давай, блять, сожри меня всего, тварь. Только не давай больше видеть полных любви глаз, мне с ними больно… (Лок Док)

Джей уже давно начал исполнять свой план, еще с первого дня после того, как новый учитель переехал в поместье. Правда, планом это назвать было сложно; весь он был создан из полузатененных отрывков его взбалмошных идей. Какая первая пакость мелькала в голове, случайно или неожиданно, как это часто бывало, например, во время чтения очередной книги или внепланового разъезда и терроризирования города гонками на скоростных мотоциклах, или во время обеда, или просто достаточно было посмотреть на ненавистного и самого яростного врага народа, по мнению юного принца, то он и делал, и чем раньше, тем лучше. Мальчик хотел как можно скорее избавиться от Сэта. Самый главный пункт его каждодневных издевательств – это максимально потрепать ему нервы. А сбежать из дома пораньше казалось неплохой идеей. Кхм… В сотый раз.

Сэт переехал к Дикинсам еще две недели назад и занимал комнату, находящуюся неподалеку от комнаты Джея. Правда виделись они только во время обедов или когда приходило время учиться. Остальное время Джей старался пропадать: читал, лежа где-нибудь на мягкой траве среди цветущих роз, пионов, георгинов и акаций разных оттенков; пропадал в библиотеке, перебирая попусту разные книги: ему нравилось ощущать пальцами тонкие острые страницы с выдавленными буквами, любил запах прошлого. Мог уйти в виртуальный мир практически на целый день, общаясь с «тем» миром. Даже Сэм иногда не мог найти своего любимого. И вот тогда будущий король подключал всех слуг дома и своих собственных, каких только мог найти и приказывал искать мальчика, в то время как сам Джей ничего не знал и преспокойненько сидел в какой-нибудь соседней башне, в теплом уютном уголке и, размышляя о чем-то, смотрел далеко-далеко за горизонт, стараясь рассмотреть то, что было спрятано от глаз полосой земли.

Все в ужасной шумихе и суматохе носились по закоулкам поместья и искали прыткого принца. К вечеру все же находили его, весело смеющегося над их потрепанными видами, искаженными лицами в глупом испуге, с ветками и листьями, торчащими в разные стороны из волос, порванными одеждами и еле-еле держащимися грубыми словами, готовыми вырваться прямо сейчас с укором, но так и оставшимися на губах, скованные твердым запретом. В итоге они ласково звали отдохнуть, скрипя зубами от ярости за испорченные нервы и крики наследника семьи Румонс. Но как только на глаза юному принцу попадался перепуганный Сэм, который снова принимал нежный вид, насмешка слезала с лица, и принц просил прощения. Сэм не мог злиться на такое раскаяние, да и за неимением лишнего времени на лекции по перевоспитанию, просто непринужденно смеялся, говоря, как мальчик всех перепугал, но это было весело. Хотя на самом деле весело не было ни капли.

Когда будущий король видел тонкое красивое тело с особой грацией, то сразу успокаивался и все фразы, которые он собирался сказать, как только принц найдется, пропадали без следа. Оставалась лишь безудержная нежность, и парень с трепетом обнимал Джея, запоздало, но все же будто защищая его от несуществующей опасности. И мальчик ощущал через объятия всю боль, угасающую злость и боязнь за его сохранность. Ему снова и снова становилось стыдно за эгоизм. Он больше всего не хотел делать неприятно человеку, который был важнее всего на свете. Но именно потому, что парень так же относился к мальчику, только с явной любовью, чувство которой в миллионы раз сильнее, он причинял боль в первую очередь Сэму, даже не нарочно. Ведь Сэм в любом случае узнавал о пропаже мальчике и больше всех беспокоился. Как у него сносило голову от мысли, что с Джеем что-то произошло, что он мог пораниться или пострадать. И парень все никак не мог донести эту мысль до самого Джея. Принц это все же понимал, но очень неясно и нечетко, в мутноватой дымке где-то далеко в глубине души и это понимание еще не до конца созрело. Все вновь повторялось. Пропажа-страх-извинение, пропажа-страх-извинение.