Остатки (СИ)

И вот, наконец, они появились. Я подошел к окну. Нико со всей искренностью улыбался, полный впечатлений, а Сэм слушал его нескончаемый разговор и, причем, с радостью. Они оба радовались. Да, давно я не видел, чтобы Нико улыбался так и со мной.

Я пошел вниз – встречать напарника.

- О, Кир, привет! – помахал он мне рукой, тем не менее, не спеша и продолжая что-то рассказывать. Кайл прав, этот красавец списал все не простой перепих и не придал ему значение.

- И тебе, – сказал я, подпирая ногой стену и сложив руки крестом. Видимо, я выглядел слишком угрюмым, потому что Нико сразу замолчал и посмотрел на меня.

- Сэм, спасибо больше за отличный день. Мы можем потом еще увидеться? – не отрывая взгляда, спросил он.

- Конечно можем, – тепло согласился тот и, нежно поцеловав напарника, ушел.

- Что случилось? – обеспокоенно спросил парень, положив мне руку на плечо. Меня аж перемкнуло от злости. Но я не показал этого, а только скинул руку.

- Ничего, Нико. Совсем ничего, – спокойно ответил, собираясь уйти. Но Нико остановил.

- Пошли, поговорим.

Мы сели в зале. Он выглядел теперь усталым, погрустневшим и молчаливым.

- Что с тобой творится?

Я метнул на него ненавистный взгляд. Что же меня так сильно раздражает? Ах, да, Сэм.

- Опять начинается. Давай тогда так: зачем ты меня поцеловал? А переспали мы зачем?

Вот поставил в тупик.

- Это ты меня так ненавидишь, или я тебе нравлюсь? – попал в точку напарник, подняв ярко горящие изумрудом глаза.

- И ты сейчас рассчитываешь, конечно, на прямой ответ?

- Я бы не спрашивал, если бы мне не нужен был ответ. Если из ненависти – я пойму. Все равно собирался сегодня к Алексу, как вчера и говорил. А если нравлюсь… Тебе нужно будет постараться, потому что меня так ни от кого не коробило, как от тебя. Дай ответ сейчас, иначе я буду с Сэмом, и тогда уже ничего не попишешь. Я останусь с ним. Ясно, напарник?

- Дай мне время.

- Для чего? Чтобы решить – ненавидишь или нет?

Промолчал.

- Ладно, – вздохнул он, бросив дурачиться – До бала. Дай ответ до бала. А до этого момента не трепи мне нервы. Ты снова сегодня умудрился испортить весь день своей выходкой. Если б это ревность была – еще понять можно. Но… чтобы ты и ревность? – хмыкнул парень – Это же смешно.

«Так посмейся», – ядовито улыбнулся, смотря мимо напарника.

- Люди узнают его, – отчитался Вил, оставшись наедине с королем.

- Я тоже это заметил.

- Что-то может произойти, если мы будем и дальше закрывать глаза. Нико ничего не заподозрил, хотя люди не могли не обсуждать его, проходящего по улицам после новости о его смерти.

- Думаешь, стоит признаться? – спросил король, оперевшись на стол и сложив руки крестом. Вил стоял у двери, вытянутый в струну. На ноге был прикреплен пистолет, сверкающий под падающими лучами солнца, пробивающимися сквозь частично задернутые тяжелые занавески.

- Я думаю, что стоит поговорить с его величеством.

- Это так ты Джея зовешь? – с улыбкой спросил парень, с любопытством смотря на телохранителя.

- Для меня он был и есть принц.

- За это я тебя и выбрал, мой маленький Вил. У тебя всегда на все свое мнение, такое же определенное и категоричное, как и все, что ты делаешь. До сих пор помню твой упрямый взгляд. Ты вообще знаешь, что такое промахи?

- У меня одна задача: защищать вас. Для этого я не могу позволить себе промахов. Я всегда готов положить свою жизнь ради вас.

- Я знаю. Но тебя так долго не было.

- Прошу прощения, мой господин, – тут же упал на колено подросток в искреннем раскаянии – Крестоносцы отнимают слишком много времени, хоть я и знаю, что это не оправдание и моя задержка непростительна.

- Не говори глупостей. Хотя нет, говори: я люблю твой голос.

Вил оставался в том же положении. Сэм подошел к нему.

- Встань, – скорее не приказал, а попросил парень. Телохранитель послушался.

- Голос у тебя безумно красивый, – продолжил он и, приподняв лицо подростка за подбородок двумя длинными и изящными пальцами, провел по скуле, наблюдая, как в глазах Вила отражаются лучи.

У Сэма была небольшая слабость на голоса подростков, обладающих чуть сломавшимся фальцетом.

Щеки мальчика чуть покраснели, но взгляда отвести он не смел.

- Жаль, что ты мой телохранитель. Губишь свою жизнь, – чмокнул он его в лоб.

- Я живу для вас. Мне не нужна другая жизнь.

- Ты снова был ранен, – с правдивым огорчением сказал парень – Но почти успел заживить раны до нашего выезда. Вот только, Вил, я всегда все вижу.

С этими словами он расстегнул кофточку и показал видневшийся порез, идущий по ребрам.

- Тебя не прострелили, но пуля все же задела, – сказал он и, положив ладонь на рану, заживил ее. Движения были неспешными, осторожными, почти ласковыми.