Остатки (СИ)

- Правда, все меняется. Время такое вредное – совсем не хочет ждать.

- Наверное, это от того, что ты не успел пожить в свое удовольствие. Жизнь все время испытывает тебя.

- Ты слишком жалеешь меня.

- Это факт. Я хотел бы как-нибудь снова помочь развеяться тебе, если ты не против.

- С удовольствием. Раньше ты нередко помогал мне расслабляться.

- Зато сколько мест мы успели посетить!

- Да, – приятно засмеялся парень – Объехали все, что только можно было.

- Можно будет повторить.

- А тебе не скучно?

- О чем ты?

- Вообще. Ты любил путешествовать, а теперь пришлось надолго осесть в одном месте.

- Было время… – ностальгично протянул Глава – Но скучать некогда.

- А как у тебя дела с организацией? Сэм хвалил тебя.

- Мне нравится. Тени для меня семья.

- По-моему, я услышал грустные ноты.

Алекс с улыбкой посмотрел на бывшего, за то, что снова услышал искреннюю заботу в голосе.

- Я иногда скучаю по этому миру, – признался он.

- Он всегда рад тебе.

- Или рад ты? – спросил Алекс, метнув взглядом на короля, заставив того потерять дар речи. Получилось довольно резко, пусть и непроизвольно – Прости, я не хотел.

Но он опоздал. Парень заметил, как Мишель побледнел, и легкость пропала с его лица.

- Давай мы попозже поговорим? Я пойду, найду Нимбла, – отыскав улыбку, поспешно стал говорить он, волнуясь, и взялся за ручку двери, держа себя до последнего.

- Постой, Мишель. Я не хотел, – остановил его Глава. Король резко повернулся и посмотрел на него. Снова на лице играла улыбка.

- Зачем ты так жестоко? – не оставляя намерения выйти, потому что находиться в одном помещении с этим человеком оказалось труднее, чем он ожидал. Вроде Алекс не хотел сказать ничего конкретного, но реакция для обоих оказалось непредвиденной. Двери прошлого сами открылись, и теперь снова заволакивали короля.

- Случайно вышло… Прости, прости меня, – проговорил он на одном дыхании, боясь прикоснуться. Вдруг лишнее прикосновение сделает только хуже. Алекс чувствовал себя ужасно: он не мог обнять человека, перед которым ощущал вину, но и оставаться на расстоянии было едва ли лучшим вариантом. То, что он оставался на дистанции, словно подтверждало жестокую издевку.

- Все хорошо. Мне и, правда, пора, – парень часто бросал взгляд на дверь, моля только об одном: уйти. Хоть и понимал, что по этикету не принято вести себя настолько дерзко.

- Я не хотел сделать больно. Но… если тебе неприятно, то ты можешь идти, – покорно сдался он.

И именно эти слова, которые давали открытое разрешение уйти, заставили парня остудить пыл и задержаться. Они вселили сомнение.

- Мне не неприятно. Но ты же знаешь.

- Вот мне интересно: ты из воспитанности со мной пошел, или из желания? Ведь тебе определенно больно из-за прошлого. И хоть ты и говоришь, что принял его, не значит, что смирился с ним. И сейчас только подтвердил.

- Я пытался забыть, – тихо признался Мишель. Ему стало не по себе, и он начинал терять контроль над своими чувствами – Прости. Увидимся позже, – из последних сил деликатно попрощался король и все же покинул комнату. Алекс больше не задерживал его. Его удивило признание. Все же любит?

- Вот и поговорили…

Юки почти весь день проспал. Когда Мэй заволновался о том, что подросток может простудиться, он положил его в свою постель и накрыл одеялом. Медиум чувствовал себя лучше некуда, зная, что здесь ему спокойно, поэтому мог спать хоть сутками. Это был только показатель его отлично состояния. И медиум все время улыбался во сне.

Мэй и, правда, очень устал от всей работы, что он проделал за последнее время. Таким способом Сэм до сих пор наказывал его за то, что он упустил Нико и позволил ему уйти. Но информатор не злился. Он прекрасно понимал масштаб своей ошибки. И король, хоть и относился к информатору с большой благодарностью, потому как Мэй был на хорошем счету, но внутренне так и продолжал вымещать злобу. Вот только парень все беспрекословно выполнял, и парень начинал понимать, что слишком кипятится, поэтому сегодня освободил его от всех обязанностей, дав отдохнуть.

Парень весь день не выходил из комнаты, желая остаться вместе с Юки. Ему нравилось ощущение, что этот теплый ангелочек рядом с ним.

Но так и остались непонятны свои чувства. В тот день он сказал, пусть и глупо, что ему начинает нравится этот несмысленыш. Этот маленький Юки, беззащитный, наивный, беспомощный. Но от этого настолько прекрасный. То, что он никак, абсолютно никак не был похож на других – вот что его выделяло. И Мэю хотелось защитить медиума, это точно. А возможно ли больше? Ведь их отношения никак не прогрессировали с того дня, как сам Мэй сказал Юки, что знает о его чувствах. И так же радовало и грело то, что свое невинное сердечко этот ангелочек дарит ему. И хотелось быть благодарным и оправдать такое сокровище.