Остатки (СИ)

А с другой стороны. Что мне нужно от Киры? Вряд ли от скуки и одиночества грею с ним постели сутки напролет. На это у меня есть и Сэм. Но что же это могло бы быть? Чувствую сильную привязанность. И испытываю просто море радости, когда он не подкалывает, а показывает какую-то людскую нежность, да и человечность в целом. Ради таких моментов хочется чуть ли не задние лапки встать и хвостиком помахать. Думаю, скоро так и будет.

Но неужели только из-за этого? Кроме привязанности… О! Еще тяга есть. Да, сильная такая. Может, от долгой войны, которую Кира, сволочь упрямая, с таким старанием не хотел прекращать? Кроме дружбы появилось еще больше чувств, что ли. Некоторые стали сильнее, крепче, но появились и новые. Это странно и вообще в новинку для меня. Но то, что я не хочу это все прекращать – это с каких-то недавних, совсем недавних пор стало чаще мерцать в голове. И вот проблема – от этой хрени не удается избавиться.

Но и Сэм по-особенному близок. От него не нужно добиваться нормального отношения. Он сам проявляет его, причем так искусно, как будто знает меня вдоль и поперек. Рядом с ним кровь бьет в голову, улыбка сама по себе на пол лица растягивается, кислорода не хватает, страшно произнести лишнее слово, чтобы не задеть и по глупости не ранить. Постоянно хочу касаться его, стать близким. Именно, чтобы не он мне стал близким, а чтобы я стал ему родным. Мне неприятна сама мысль о том, что я оттолкну его, сам, своими руками. Совсем не хочу его упускать. Так охото оттянуть подальше этот момент с признанием…

Все! Решено! Вот прямо сейчас пойду к нему и поговорю начистоту. Выясню, что значу для него, а там видно будет.

- Ой.. – ударился я в кого-то. Отлично, задумался и иду себе, куда ноги несут, даже не смотрю – Извините.

- М, Нико. Я хотел бы с тобой поговорить, – учтиво улыбнулся незнакомец, который знал МЕНЯ, но которого не знал Я.

- Мы знакомы? – вопросительно наклонил голову.

- Знакомы – согласно кивнул – Я твой папочка.

- Мой кто?! – истерически воскликнул.

Мэй решил наведаться прямо на одну из баз Крестоносцев. И естественно, это грозило последствиями. Огромными последствиями. Потому что он сам себя отправил на смерть, как-то мимоходом забыв предупредить остальных.

Временно укрывшись за одной из стен, пытаясь отдышаться, он судорожно старался придумать план для того, что отправить сворованную информацию Сэму. Сам он и не думал спасаться. Информация, которая с краями забила носитель, являлась ключом к тому, чтобы положить конец Сириусу, войнам и Крестоносцам.

Он уже решил, что можно прощаться с жизнью, когда рядом с ним возник его ангелочек-хранитель. Юки был во всем белом, все так же и впрямь напоминая последователя Всевышнего.

- Я, наверно, с ума сошел, – с шоком глядя на перепуганного подростка, пробубнил он.

- Живой… – глядя на него этакими блюдцами, бескровными губами пробормотал близнец, осторожно коснувшись кончиками пальцев к рассеченной скуле парня, ощущая мягкую кожу и самое главное – теплоту. Алая кровь украсила шелком пальчики, безумно медленно стекая по молочной коже.

- Что ты здесь делаешь? И как сюда пробрался?!

- Да брось. Мы же медиумы. Как будто это проблема,- скептически хмыкнул Мизуки, сложив руки на груди.

- И ты здесь?! – спросил он у Мизуки.

- И я здесь, – выглянув из-за спины старшего брата, помахал Шейл.

- Шейл?

- Мы тебя спасать пришли, – для справки сообщил Шейл. Мэй повернулся к Юки, и тот кивнул ему в знак правдивости.

- Вот глупые, – улыбнулся информатор, прижимая к себе подростка, тело которого походило на пушинку – невесомое, полностью подчинявшееся всему.

Юки стало так хорошо в этих крепких объятиях, он чувствовал свою слабость – чувствовал ее впервые и радовался. Ему было хорошо от того, что рядом его оберегает сильный человек. И было страшно представить то, что мог его потерять.

- Я так боялся за тебя, – промурлыкал ангелочек.

- Вот мы выберемся – я тебе устрою, – улыбнулся парень. Но близнец нисколько не испугался предупреждения – он был рад и готов был сейчас согласиться на все, что скажет информатор.

Когда Мизуки, возмущенный тем, что с его сокровищем разговаривают с подобной фамильярностью, шагнул вперед, дабы разъяснить, что тут к чему, Шейл удержал его:

- Ему можно.

Сначала Мизуки возмущенно открывал и закрывал рот, думая, что можно ответить, но потом понял смысл этих, казалось бы, бессвязных слов. Мэй имел это право потому, что его ему дал сам Юки. И в этом был смысл того, что Юки, как глупый ребенок сидел и счастливо улыбаясь, светился и смотрел на парня с безбрежной радостью в глазах и любовью, заключенной в покорности. Другими словами, смысл был в том, что его не было.

- Странные люди, – буркнул он, негодуя и, конечно же, не имея в виду своего обожаемого братика – Давайте уже выбираться, пока мы совсем слюнями не захлебнулись, – смиренно вздохнул медиум, давая понять, что держать его больше не нужно.

- Привет, Нимбл, – радостно улыбнулся Алекс, подхватывая на руки ребенка.

- Папочка! Я так соскучился! – смеялся малыш, крепко обнимая его.