Остаться человеком (сборник)

А вечерний город очаровал меня. Мы идем по булыжному тротуару там, где он оставлен для чудаков, любителей старины, и для влюбленных. Остро пахнут фиалки, но я не вижу, где они растут. Чередуются тень и свет от фонарей за тюлем кленовых крон. Мы останавливаемся у фонтана. Лицо покрывается остужающей моросью. Я искоса поглядываю на попутчика и стараюсь угадать, о чем он думает? Уж не обиделся ли на меня? Замечаю, что и он нет-нет да бросит на меня быстрый взгляд. Женщины чувствуют такие взгляды затылком.

Мимо гуляют неторопливые, оживленные люди. Громко обсуждают свои проблемы, спорят, смеются. Проезжают глянцевые такси. Назойливо лезет в глаза электрическая реклама. Какая глупая реклама! Впрочем, в большинстве реклама весьма низкого уровня. Я не люблю ее. По радио где-то исполняют модный шлягер. В аллеях сумрачно и символично. Я думаю: какое счастье чувствовать запах цветов, видеть звезды, познавать тайны природы и, вообще, жить! Кажется, я произнесла это вслух, потому что Озар с готовностью подключился:

– Счастье также и в том, чтобы знать кому и чем мы обязаны за это счастье, ради кого пахнут цветы, для кого мерцают звезды, почему идеологический бред XX века не поглотил весь мир. Счастье и в том, что России удалось выстоять и вернуться в мировую цивилизацию. Но не думаю, что красивые девушки увлекаются политикой.

Наконец-то я услышала от него первый робкий комплимент. Я так обрадовалась, что засмеялась. Нет, конечно, я не собираюсь заводить легкий флирт с кем бы то ни было. Это не в моих правилах. Но какой девушке не лестно услышать хорошие слова в свой адрес?

Потом мы сидим в ресторане. Веселые лица, музыка, свет, аппетитные запахи… Потом мы танцуем. Он неплохо водит. У меня кружится голова. Потом… Я смотрю в его глаза, которые днем почему-то серые, а при искусственном свете – синие.

Не чувствуя ног от усталости, но довольная, едва успев сделать запись в дневник, я бросаюсь на постель и, почти не раздеваясь, моментально засыпаю. Так что дневник я закончила только утром. И странно – я запомнила фрагмент его стихотворения. Он прочитал его у фонтана.

«И любить, и искать новое, и метаться между улыбкой и звездами – это так тяжело, но выше головы – мы природой такими созданы!»

Простенькие стихи, но что-то в них есть. Трогают. Иначе я не запомнила бы их.

15.05.20..

Лаборатория, или, как ее здесь называют, операционная, представляет собой круглое помещение без окон, освещаемое квадратными светильниками под потолком. Прямо по входу – во всю стену – огромный экран, словно мертвый глаз циклопа. Перед ним – тоже полукруглый – пульт управления с компьютерами и незнакомыми мне приборами. За пультом в центре в вертящемся кресле восседает, как олимпийский Зевс, сам профессор Верон. Сделал вид, что не видит меня. Подумаешь! Не очень-то и хотелось. Невежа! Вокруг него – человек двадцать ассистентов в белых халатах. Озар – рядом с Вероном. Интересно: какова его роль в этих опытах? Я уселась за ним. Озар часто поворачивается ко мне. Объясняет, показывая на большой экран:

– Там за стеной – рабочий зал. Главный узел – это пустотелая сфера из инертного материала. Это реактор. Из него выкачан весь воздух. Абсолютно весь, до последнего атома. Это очень важно. В отличии от Большого Андронного коллайдера мы не сталкиваем протоны, а возбуждаем вакуум лазерными пучками огромной мощности. Шесть мощных генераторов излучают лазерные импульсы так, чтобы лучи сходились в одной точке в центре генератора. Точка на самом деле меньше микрона. Совместная мощность должна возбудить вакуум и тогда…

Меня все это заинтересовало.

– А как вы узнаете, что там, в сфере, происходит?

– Не просто, но нам удалось создать систему датчиков, контролирующих весь процесс. Они передают закодированные сигналы в главный компьютер, а тот моделирует процессы и в виде условной схемы отражает на большом экране. Так что, мы видим не сами реакции, а их электронные модели.

Возбуждение Озара передается и мне. Я ощущаю сложное чувство ожидания и скептицизма. Но то, что Озар – один из участников важного эксперимента, делает его в моих глазах фигурой почти сказочной. Я улыбаюсь ему уголками губ. Неразумное сердце, почему оно бьется так часто? Что оно предчувствует? Жаль, что не изобретен прибор для определения уровней предчувствий. Но и человек задолго ощущает зарождение большого чувства в смятении души, в бессвязных мыслях, в нервном пульсе крови в венах. Неужели я?..

Я обрываю свои догадки и переключаю внимание на внешние источники информации. А мысли прорываются сквозь заграждения, и я возмущаюсь: нет, нет, это не должно начаться так… Это только намек… вопрос без ответа… Озар сидит впереди. У него чисто выбритое лицо, смешная прическа, вернее, отсутствие ее. А в синих глазах – нежность, спирающая мое дыхание. Как мне прервать тонкую нить возникшей симпатии? Справлюсь ли я? Вот взять и уехать прямо сейчас… А Озар вдруг заявляет:

– У вас красивое имя – Ольга. Мне нравятся ваши волосы, глаза и… вся-вся…