Остаться твоей (СИ)

Прекратив рассматривать потенциального работодателя, я также как и другие кандидатки встала со своего места. Меж тем взгляд Зарецкого лениво перескакивал от одной девушки к другой, казалось без какого-либо интереса. Вот его глаза остановились на мне, также не проявляя каких-либо эмоций. А я, как полная дура, успела отметить, что эти самые глаза серого цвета. Через секунду он будто бы забыл о нашем существовании и, не произнеся ни слова, направился к лифтам. Мне хотелось истерично захихикать. Это и есть тот самый «охренеть-как-важный» конкурс на место в их компании? Я уже стала лихорадочно думать, что сказать Семену Александровичу, можно было бы, конечно, попросить справку о невменяемости господина Зарецкого и сказать, мол, сорри, ошибочка вышла… Как в этот момент объект моих размышлений поравнялся со мной, остановился на секунду, и прошептал на ушко эти слова. Даже не посмотрев на меня, направился широким шагом дальше к лифтам. Что? Черт возьми! Это? Было? На какой-то момент я даже усомнилась в своих знаниях языка, не веря, что он мог это сказать. Остальные кандидатки стояли чуть ли не открыв рты от удивления и смотря расширившимися глазами вслед уходящему Зарецкому. Мне опять захотелось глупо засмеяться. Перевела взгляд на секретаршу, вот она-то чувствовала себя, как ни в чем не бывало, будто такое поведение ее босса в порядке вещей. Она даже не оторвалась от монитора, продолжая быстро стучать по клавиатуре. И что мне прикажете делать? Идти за ним, аки собачка на привязи? Я понимала, что не в моем положении качать права, но против воли внутри все поднималось от возмущения.

От этих дум меня отвлек голос секретарши:

— На Вашем месте я бы поспешила. Константин Анатольевич не любит ждать.

Что ж, отлично! Контракт нужен? Нужен. Клиент странный? Плевать! Как говорится, улыбаемся и машем. Я догнала его в тот самый момент, как двери лифта распахнулись, приглашая войти. И не подумав пропустить меня вперед, он зашел в лифт и лениво облокотился о стенку. Я быстренько проскочила следом за ним и встала как можно дальше от него. Он нажал на кнопку, двери закрылись, и лифт медленно поплыл вниз. Никто из нас не произнес и слова, я уткнулась взглядом в пол, все равно отчетливо ощущая на себе ауру исходящей от него мощи. Мое внимание отвлек то ли тихий смешок, то ли хмык. Я тут же вскинула голову, посмотрела на Зарецкого и едва не задохнулась от возмущения. Его наглый взгляд был сосредоточен на моей груди, затем медленно опустился ниже, сосредоточив внимание на ногах, спустя, намного дольше положенного, он приподнял бровь и, улыбнувшись краешком губ, посмотрел мне в глаза. От возмущения у меня пропал дар речи. Хотелось заехать по этой блондинистой физиономии, чувствовала, как во мне поднимаются эмоции, которые я подавляла в себе уже несколько лет.

Вздернув бровь, я отвернулась к панели с кнопками и стала считать проезжающие этажи. Но, то и дело, чувствовала его изучающий взгляд на себе. Я словно кожей ощущала, как он впился взглядом в грудь, ноги, лицо… в этих местах будто покалывало. Не выдержав, я снова развернулась к нему. Он стоял, сложив руки на груди, в совершенно расслабленной позе. Я ждала, что он что-то скажет, но он упорно молчал. Это уже стало меня нервировать, снова отвернулась, когда услышала его голос:

— Как тебя зовут?

От неожиданности вздрогнула, но посмотрев на него, сказала:

— Милена. Милена Полякова.

Он улыбнулся, будто сам себе, и сказал:

— Необычное имя, — замолчал на секунду, — что же оно означает?

Я поняла, что это риторический вопрос, потому лишь пожала плечами. Лифт остановился, и двери открылись, выпуская нас. Не успела я выйти, как Зарецкий приблизился ко мне, и прошептал на ушко, от чего я вздрогнула:

— Я вспомнил. Милая.

Мы подошли к его машине. По пути он сообщил мне, что чертовски голоден и потому решил обсудить все рабочие вопросы за обедом. Сели в машину, потянулась за ремнем, но он опередил и пристегнул меня сам, конечно же, не забыв коснуться «случайно» груди.

Вся дорога прошла также в молчании, лишь звук динамика разрушал тишину. В какой-то момент я расслабилась и лишь наслаждалась ездой в прекрасной машине. А водить Зарецкий умел. Это было ясно сразу. Его рука небрежно лежала на коже руля, он маневрировал на дороге, явно превышая скорость. Я поймала себя на мысли, что уже неприлично долго смотрю на него, как его пальцы отстукивают ритм в такт музыке. Внезапно он повернулся и посмотрел на меня хитрым взглядом, явно зная, что я за ним наблюдала.

— Хорошая группа, — ляпнула я первое, что пришло в голову. Прелестно! Сейчас он решит, что взял на работу идиотку. Но он лишь звонко засмеялся и сделал динамики громче.

В ресторане нас встретил официант, который при виде Зарецкого побежал нам навстречу, счастье, что не разбился. Он провел нас на терассу, где расположились несколько столиков. Зарецкий сделал заказ, я же заказала лишь чашку кофе.