Остаться в живых

Троица уверенно вошла в дом. Следом за ними подтянулись из ближайшего переулка еще четверо. Было тихо, но вскоре в доме заорали, заголосили, раздался звон оружия. По взмаху Эрно на подмогу своим товарищам рвануло еще с десяток человек. На втором этаже распахнулись ставни и в оконном проеме мелькнул силуэт. Человек попытался выбраться из окна, он уже перенес ногу через подоконник, но тут свистнули стрелы, и неизвестный, вскрикнув, упал внутрь, путаясь в занавесках. Двое стрелков после удачных выстрелов принялись торопливо натягивать тетивы арбалетов, энергично работая воротами. Вторая пара арбалетчиков вскинула самострелы, держа на прицеле распахнутое окно.

Эрно огляделся по сторонам и неторопливой походкой последовал к дому. Следом за ним потянулись его сопровождающие и Глеб со своими орками.

В передней Волков споткнулся о лежащее навзничь массивное тело охранника с располосованным острым клинком лезвием и чуть не упал в натекшую лужу крови, но оказавшийся рядом Тханг поддержал его за руку. Почувствовав заминку за спиной, Эрно Альтин обернулся и, поняв причину задержки, что-то неразборчиво процедил сквозь зубы.

Со второго этажа торопливо сбежал один из служащих Тайной стражи и, подскочив к Эрно, доложил:

– Ваша светлость, они забаррикадировались в левом крыле здания на втором этаже.

Граф выругался, потом спросил у подчиненного:

– Сколько их?

– Человек семь-восемь, может, девять. Из них четверо охранников и хозяин дома.

– Остальные?

– Слуг заперли в винном подвале, с ними несколько обезоруженных охранников. Нескольких оказав ших сопротивление мы убили. Пятерых гостей захватили живыми. Пока не допрашивали.

– Где пленные?

– Наверху направо, через две двери.

Эрно отослал докладчика и, что-то насвистывая, стал подниматься по лестнице. Поднявшись наверх, он посмотрел налево, откуда доносились крики и лязг стали, постоял с задумчивым видом некоторое время и повернул направо. Глеб зашел следом за ним в комнату и увидел пятерых связанных пленников под охраной двоих бойцов графа. Здесь же находилось несколько раненых подчиненных Эрно, которым их товарищи делали перевязки.

Граф, прищурив глаза, оглядел помятых пленников с ног до головы, потом отвернулся от них и прошествовал к своим подчиненным.

– Потери есть?

– Только раненые, но трое из них тяжелые. – доложил один из делавших перевязки.

– Всех тяжелых погрузить в повозку и к врачу, – распорядился Эрно.

Раненых тотчас подняли на руки и осторожно понесли на выход. Граф проводил их взглядом, набычился и принялся разглядывать носки своих сапог. Потом, резко развернувшись, зашагал к пленным. Поставил перед ними стул, сел на него верхом, сложив на спинке руки и опустив на них подбородок, и принялся сверлить арестованных грозным взглядом.

Один из пленников попытался сесть, но при движении крепкие путы впились в тело, и он со стоном повалился набок. Второй гордо вскинул подбородок и проговорил срывающимся, полным праведного негодования голосом:

– Граф, что все это значит?!

Эрно промолчал, продолжая их внимательно рассматривать, он даже чуть склонил голову набок, словно обнаружил что-то интересное.

– Граф, я требую объяснений! Вы знаете, кто мой отец?! Вам это даром не пройдет, я обещаю!

Глеб, оставаясь в стороне, покосился на главу Тайной стражи, гадая, какой будет его реакция.

Пленник продолжал надрываться:

– Я требую нас развязать! Немедленно!

Спокойно слушавший его вопли Альтин вдруг резко наклонился к нему и схватил кричащего за шею. Приблизил свое лицо почти в упор к лицу пленного, вгляделся и толчком отшвырнул его от себя. После чего выпрямился на стуле и сказал:

– «Роса фей». Употребление, хранение и распространение… Десять лет каторги.

– Вы сдурели?! – выдавил из себя пленник. – Мой отец – барон Сарсмет! Он этого так не оставит.

– А мне плевать! – ответил Эрно. – Ты уже у меня в руках, мальчик, и только от меня зависит, доживешь ли ты вообще до приговора. Понял?!

Пленник от неожиданности вздрогнул, но вновь попробовал возмутиться:

– Как вы смеете мне угрожать?!

Эрно горестно вздохнул, словно его грубо и несправидливо обидели, встал и нанес резкий удар носком сапога в солнечное сплетение связанного. Тот свернулся в клубок, рот его открывался, пытаясь втиснуть в легкие хоть немного воздуха, а лицо от нехватки кислорода побагровело. Остальные арестованные попробовали что-то протестующе пикнуть, но Эрно стремительно к ним обернулся и прошипел:

– Подайте еще только один звук и сильно об этом пожалеете!

Граф присел на корточки возле скрючившегося сына барона Сарсмета и нажал большим пальцем сбоку на шее. Пленник дико заорал. Эрно продолжал давить, пока крики не перешли в бессвязный вой, потом спросил:

– Где хранилище?

Пленник упрямо мотнул головой и ответил:

– Ищите. Это же ваша работа?!

– Найдем, обязательно найдем, – закивал Эрно. – Но с твоей помощью будет намного быстрей.

И вновь нажал на болевую точку. В этот раз он дождался, когда пленник не охрипнет от воя, и только потом отпустил, со словами:

– Если продолжишь запираться – выдавлю глаз!

Левый… Или правый… На рудниках тебе хватит и од ного глаза.