Остаться в живых. Психология поведения в экстремальных ситуациях

Майк рассказал мне, что однажды на большой волне у него возникло плохое предчувствие, но он не успел на него отреагировать. Через мгновение его так сильно расплющило об отмель, что он чуть не сломал шею. Если бы он тогда попал в риф, то мы с ним уже никогда не встретились бы. Майк не привязывает к себе доску, когда занимается серфингом.

— Потеряешь — так поплывешь, — говорит он.

— Ну да, плыть-то всего какой-то километр через волны в семь метров высотой. Подумаешь, — добавляю я.

На пляжах покрупнее у спасателей есть гидроциклы, без которых они никогда не успевали бы вовремя доплыть до тонущего. На моем худосочном пляже, на который ходят всего лишь писатели, есть только одна вышка — пятая и ни одного гидроцикла. Зато есть Майк, и если надо кого-то спасать, то Майк к нему плывет.

Майк говорит размеренно, с длинными паузами, словно размышляет вслух: «Иногда… я жизни спасаю, и когда я вижу… кого-нибудь там, на волнах… я просто знаю, он обязательно сделает что-нибудь… что-нибудь опасное. Я молюсь за таких людей, и обычно это срабатывает… Я молю, чтобы они вернулись назад… Можно сказать, я чаще предотвращаю несчастья, чем спасаю их жизни».

Однажды утром жена Майка по имени Лимор (что значит «благоуханная») привела на пляж двух курчавых малышей, чтобы они посмотрели, как их отец занимается серфингом в семь утра. Майк закончил, и мы с ним присматривали за детьми, пока Лимор плавала на своей доске. Лимор ждет третьего ребенка, но пока все еще регулярно выходит в океан. Этот ребенок начинает получать информацию об океане и его энергии еще до своего рождения. Его заранее обеспечивают эмоциональными пометами, вторичными эмоциями и когнитивными моделями — и все это богатство имеет прямое отношение к той субстанции, из которой состоит четыре пятых поверхности планеты. Эти мысли заставили меня пожалеть о том, что я не мог летать вместе с моим отцом во время Второй мировой войны. Кто знает, может быть, мне удалось бы спасти его от того страшного испытания.

Обучение в животе матери, возможно, одно из самых продуктивных, потому что формирует знание состояний, характеризующихся высоким зарядом энергии. Однажды Мигель Дюамель — один из лучших гонщиков-мотоциклистов, лучший в команде Honda, участник чемпионатов мира по супербайку — рассказал мне о своем самом раннем опыте мотоспорта. Мать Мигеля, когда была им беременна, ездила на мотоцикле. Когда он был совсем крохой и не мог заснуть, она пеленала его, садилась на байк и каталась за городом. От этого Мигель успокаивался. Ему нравилось ездить, когда он был еще ребенком. Потом он постоянно выигрывал — больше чем любой другой гонщик — в чемпионатах мира по супербайку. Этот невысокий франкоязычный канадец, достигавший на своем байке четырнадцать тысяч оборотов в минуту, был непобедим.

Вместе с Майком мы смотрели, как Лимор скользит по волнам. Мы восхищались ее естественной красотой и грацией. «Серфинг — это связь со вселенной, — сказал Майк. — Он расслабляет тело». Майк улыбнулся. Лимор, наполняющая свое чрево океанской маной, была похожа на Венеру с картины Боттичелли. Косые лучи солнца освещали мерцающие волны. «Поблагодарим Господа за доски», — произнес Майк.

Часть II Выживание: почему люди спасаются

Происходит что со мной? Принимаю, сообразуясь с богами и всеобщим источником, из которого выведено все, что рождается.

Марк Аврелий

(«Размышления», книга 8, глава 23)

Когда с вами произошел несчастный случай, посмотрите внутрь себя и поймите, есть ли у вас силы, чтобы использовать его для своей пользы.

Эпиктет

Глава 9 Подгонка карты