Оставленные

– Изящные ключицы, – отвечал он. – Осанка красивая.

– И это все?

– Пойдем в постель, и я дам оценку твоим подколенным ямкам.

Она забралась в кровать, прижалась к нему. Торс у него был как светлая каменная плита, надежная и твердая. Когда она первый раз обняла его, у нее создалось впечатление, что она обнимает дерево.

– Ну и как мои подколенные ямки?

– Честно?

– Да.

Его ладонь поползла по ее ноге вниз от бедра.

– Холодноватые.

Она рассмеялась, он поцеловал ее, она ответила на его поцелуй, и разговор на том был закончен. Заминка произошла несколько минут спустя, когда он, пытаясь овладеть ею, обнаружил, что она слишком сухая. Она извинилась, объяснила, что ей не хватает практики, но он шикнул на нее и языком проложил дорожку по ее телу до самого ее естества. Он не спешил, возбуждая ее, давал понять, чтобы она расслабилась, что это нормально, лаской ненавязчиво заставлял идти незнакомой тропой, пока она не перестала нервничать и, издав тихий вскрик, не осознала, что уже дошла до конца пути, что какой-то узел в ней развязался и нечто теплое сочится из нее. Отдышавшись, она ползком переместилась в нижнюю часть кровати и отплатила любезностью за любезность, ни разу не вспомнив про Дуга и Кайли, взяла в рот его плоть, вообще ни о чем не думала, пока не довела его оргазма, пока он не перестал содрогаться и она не прониклась уверенностью, что выпила его до последней капли.

* * *

Когда мультфильм закончился, и Нора закрыла тетрадь, Кевином на мгновение овладел трепет ожидания.

– Извини. – Она зевнула, из деликатности прикрывая рот рукой. – Я немного устала.

– Я тоже, – признался он. – Долгий был день.

– Сегодня так холодно. – Она поежилась, словно выражая ему свое сочувствие. – Жаль, что тебе нужно уходить.

– Мне не обязательно уходить, – напомнил он ей. – Я с удовольствием останусь. Я скучал по тебе.

Нора задумалась.

– Ты слишком торопишься, – сказала она. – Мне нужно чуть больше времени.

– Никто не заставляет нас что-то делать. Просто побудем вместе. Поговорим, пока не заснем.

– Извини, Кевин. Я не в настроении.

Это отговорки, хотел сказать он ей. Разве не помнишь, как это было? Неужели не понравилось? Но он знал, что спорить бесполезно. Стоит начать что-то доказывать, и ты уже проиграл.

Нора проводила его к выходу, пожелала спокойной ночи, прижавшись к нему губами – подарила на прощание целомудренный, но долгий поцелуй, будто одновременно просила прощения и подавала надежду.

– Я завтра позвоню? – спросил он.

– Конечно, – ответила она. – Позвони завтра.

* * *

Нора заперла дверь и отнесла бокалы в раковину. Потом поднялась наверх и приготовилась ко сну.

Я ужасная подружка, думала она, чистя зубы. Непонятно, зачем я вообще это затеяла?

Ей было стыдно. Она знала, что сама во всем виновата: проявила инициативу и ввела Кевина в заблуждение. В конце концов, ведь это она пригласила его во Флориду и пять дней изображала из себя нормально функционирующего, относительно жизнерадостного человека. И к концу поездки почти поверила, что она и в самом деле нормально функционирующий, относительно жизнерадостный человек – та, что под столом держит за руку другого человека, кормит его с вилки кусочками десерта, – поэтому вряд ли она имела право осуждать Кевина за то, что он разделил с ней ее заблуждение, или растерялся и счел, что его предали, когда она отняла у него все то, что поначалу дала.

Но она не была тем человеком, во всяком случае, здесь, в Мейплтоне, даже близко на него не походила, и не было смысла прятаться от правды. В ее душе не осталось любви, которую она могла бы подарить Кевину, не осталось ничего другого – ни радости, ни энергии, ни чуткости. Она по-прежнему была разбита, в ней по-прежнему недоставало каких-то важных элементов. Осознание этого чуть не раздавило ее, когда она вернулась домой – непосильный груз ее собственного существования, свинцовый плащ, наброшенный на ее хрупкие плечи. Добро пожаловать домой, Нора. Этот груз теперь был гораздо тяжелее, чем ей помнилось, гораздо тягостнее – цена, которую приходилось платить за то, что на несколько дней она улизнула из-под него. Понравилась поездка?

Отдаленное поселение

Безветренным утром в конце января, когда на землю сыпал мелкий снежок, Лори и Мег отправились с Гинкго-стрит в свое новое жилище на Паркер-роуд – тихую обитель на восточном краю парка Гринуэй.