Оставленные

- Вот тут! - показала она, подъезжая к площадке для парковки машин, огороженной бетонной стенкой высотой в три фута.

- Видите гараж впереди?

- Что это?

- Необычно, не правда ли?

- Но что тут случилось? - спросил Рейфорд.

- Все это произошло во время исчезновения, - сказала она. Они внимательно присмотрелись к шестиэтажному гаражу, где машины так врезались друг в друга под разными углами, что казалось, будто они образовали спиралевидную сетку, которую сейчас пытались разобрать на отдельные части кранами с открытой стороны.

- В тот вечер они одна за другой съезжались сюда после позднего матча по бейсболу, - рассказывала она. - Полиция говорит, что уже это сами по себе было плохо. Вереница машин, пытавшихся выехать из гаража, - кто-то разворачивался, кто-то нет. Некоторые, которым надоело ждать, пытались проскользнуть и заставляли других пропускать их. Вы знаете, как это бывает.

- Да!

- И вдруг, как рассказывают, около трети машин осталось без водителей. Если перед ними было пусто, они продолжали ехать пока не натыкались на другую машину или не врезались в стену. Для тех, кто остался, выхода не было. Образовалась такая каша, что люди бросали своя машины и пробирались по крышам автомобилей, взывая о помощи. Утром они начали буксировать машины при помощи тросов, затем подогнали краны, и это продолжается до сих пор.

Рейфорд и Хлоя смотрели на это зрелище, качая головами. Машины обвязывали тросами, и краны, обычно применяемые на стройках для подъема балок, рвали, дергали, тянули их одну за другой через проемы в бетонной стене, чтобы расчистить гараж. Однако было похоже, что на эту работу потребуется еще несколько дней.

- А вы сами как? - спросил Рейфорд. - Вы потеряли близких?

- Да, сэр. Маму, бабушку и двух маленьких сестричек. Теперь они на небесах, как всегда говорила моя мама.

- Я уверен, что вы правы, - сказал Рейфорд. - Моя жена и сын тоже исчезли.

- Так что теперь вы свободны? - спросила девушка. Рейфорд был шокирован ее прямолинейностью, но он понял, что она имеет в виду.

- Да, - ответил он.

- Я тоже. Нужно быть слепым, чтобы теперь не видеть света.

Рейфорд хотел посмотреть на Хлою, но не стал. Он щедро расплатился с молодой женщиной, когда они доехали до ресторана. За обедом он рассказал Хлое о Хетти, рассказал все, как было. Долгое время она молчала, а когда снова заговорила, у нее был едва слышный голос.

- Так вы с ней не были близки? - спросила она.

- Слава Богу, нет. Я бы никогда себе этого не простил.

- Конечно, это разбило бы мамино сердце. Он печально кивнул.

- Иногда я чувствую себя так скверно, как будто я на самом деле изменил ей. Но я оправдывал себя тем, что твоя мама стала совершенно одержимой религией.

- Я знаю. Смешно, конечно. Но это заставляло меня вести себя в университете более сдержанно. Ведь мама была бы очень расстроена, узнай она, что я там говорила и делала - лучше не спрашивай меня об этом. Однако сознание того, какой она была искренней и преданной, какие большие надежды возлагала на меня, удерживало меня от больших глупостей. Я знаю, что она молилась за меня. Она писала мне об этом в каждом письме.

- Хлоя, она разговаривала с тобой о конце мира?

- Конечно. Все время.

- Но ты все равно не поверила в это?

- Я хотела, папа, я в самом деле хотела. Но я должна быть интеллектуально честной по отношению к самой себе.

Рейфорду оставалось лишь молча слушать. Был ли он в ее возрасте таким псевдообразованным? Безусловно. Он сам прошел через все эти сумасшедшие интеллектуальные чистки - пока не настали эти дни, когда сверхъестественное прорвалось через все его академические привычки. Но как хорошо сказала девушка-таксист, нужно быть слепым, чтобы сейчас не видеть света, - независимо от того, какое образование ты получил.

Наконец, он произнес:

- Я собираюсь пригласить Хетти отобедать с нами на этой неделе.

Глаза Хлои сузились:

- Ты считаешь это возможным?

Рейфорда поразила его собственная реакция. Он еле удержался от того, чтобы не ударить дочь, чего раньше никогда не делал. Он заскрипел зубами.

- Как ты могла сказать такое, после того как я рассказал тебе все? Это оскорбительно!

- А на что ты рассчитывал по отношению к этой Хетти Дерхем, папа? Ты что, думаешь, она не понимала, что между вами происходит? И как она теперь это истолкует? Она может придти, чувствуя себя победительницей.

- Но я собираюсь объяснить ей свои намерения. Сейчас они у меня абсолютно порядочные, более, чем когда-либо. Сейчас я ничего не могу предложить ей.

- Итак, ты хочешь поменять роль ухажера на роль проповедника?

Он хотел возразить, но не сумел.

- Сейчас я забочусь о ней как о человеке. Я хочу, чтобы она познала истину и могла поступать в соответствии с ней.

- А если она не захочет?

- Ну, тогда уже это будет ее дело. Я могу только сыграть свою роль.

- Похоже, что так же ты думаешь и обо мне? Если я не буду поступать так, как ты хочешь, ты удовлетворишься тем, что сыграл свою роль?

- Да. Но безусловно, о тебе я забочусь гораздо больше, чем о Хетти.

- Тебе следовало подумать об этом еще до того, как ты решился приударить за ней.