Оставленные

Стив покачал головой.

– Гектор – повар. Вечерами он работает.

– Он мог бы в выходные играть, – добавил Пит. – По крайней мере, хоть что-то.

Кевин порадовался, что его приятели так серьезно готовятся к софтбольному сезону, который откроется еще только месяцев через пять-шесть. Именно на это он и рассчитывал, когда убеждал городской совет возобновить финансирование программ по организации досуга для взрослого населения, приостановленное после Внезапного исчезновения. Людям нужен повод, чтобы выйти из дома и немного развлечься, посмотреть вверх и увидеть, что небо не рухнуло на землю.

– Было бы неплохо, – сказал Стив, – найти пару хиттеров[40]-левшей. Сейчас в команде одни правши.

– Ну и что? – Кевин одним глотком осушил свой бокал с выдохшимся пивом. – Это ж медленная подача. Здесь это роли не играет.

– Нет, нужно, чтобы б были и те, и другие, – настаивал Пит. – Это сбивает с толку соперника. Майк тем и был хорош. Благодаря ему мы имели дополнительное преимущество.

Команда «Carpe Diem» Четырнадцатого октября потеряла лишь одного игрока – Карла Стенхауэра, посредственного питчера[41] и запасного аутфилдера[42], – но Майк Уэйлен, их расчищающий[43] и великолепный игрок первой базы, тоже косвенно стал жертвой трагедии. В числе пропавших оказалась его жена, и он до сих пор не мог оправиться от утраты. Вместе с сыновьями на задней стене своего дома Майк написал топорный, почти неузнаваемый портрет Нэнси и все вечера сидел перед фреской, погрузившись в воспоминания о супруге.

– Я разговаривал с ним несколько недель назад, – сообщил Кевин. – Вряд ли он будет играть в этом году. Говорит, не может себя заставить.

– Постарайся его уговорить, – сказал Стив. – Среднее звено у нас слабовато.

Официантка принесла новый кувшин и наполнила их бокалы. Они выпили за свежую кровь и удачный сезон.

– Как было бы здорово снова выйти на поле, – произнес Кевин.

– Еще бы, – согласился Стив. – Без софтбола весна – не весна.

Пит поставил бокал на стол и глянул на Кевина.

– Мы хотели обсудить еще один вопрос. Помнишь Джуди Долан? Кажется, она с сыном твоим в одном классе училась.

– Конечно. Она была кетчером[44], так? Вроде даже входила в символическую сборную округа?

– В сборную штата, – поправил его Пит. – Выступала за команду университета. В июне оканчивает университет и на все лето возвращается домой.

– Для нас она была бы ценным приобретением, – заметил Стив. – Заняла бы мое место на основной базе, а я перешел бы на первую. Это решило бы кучу проблем.

– Так, стоп, – сказал Кевин. – Вы хотите получить смешанную лигу?

– Нет, – ответил Пит, обменявшись настороженным взглядом со Стивом. – Этого мы точно не хотим.

– Если в мужской лиге по софтболу есть игроки-женщины, значит, это уже смешанная лига.

– Нам не нужны женщины, – объяснил Стив. – Нам нужна одна только Джуди.

– Нельзя устраивать дискриминацию, – напомнил им Кевин. – Если примем одну женщину, придется принимать всех.

– Это не дискриминация, – возразил Пит. – Мы просто сделаем исключение. К тому же Джуди здоровее, чем я. Если не приглядываться, даже не сообразишь, что она – девчонка.

– Ты когда-нибудь играл в смешанный софтбол? – спросил Стив. – Это примерно так же увлекательно, как «Твистер» с участием одних только мужиков.

– В европейском футболе это практикуют, – сказал Кевин. – И ничего.

– Так то ж футбол, – протянул Стив. – В него играют одни сопляки.

– Извините, – сказал Кевин. – Либо берете в команду Джуди Долан, либо играете в мужской лиге. Что-то одно.

* * *

Под мужскую уборную было отведено тесное помещение – сырая комнатка без окон, с раковиной, сушилкой для рук, корзиной для мусора, двумя расположенными впритык писсуарами и туалетной кабинкой, – в котором теоретически могли бы одновременно уместиться пять человек. Обычно такое бывало только поздно вечером, когда посетители уже настолько упились пивом, что нет мо́чи ждать своей очереди, да и к тому времени все уже достаточно веселы и преодоление препятствий воспринимают как развлечение. Правда, сейчас весь туалет был в распоряжении Кевина, – по крайней мере, он мог бы так считать, если б с фотографии в рамке, висевшей над двумя писсуарами, на него не смотрело дружелюбное лицо Эрни Костелло. Эрни, пузатый мужик с отвисшими, как у моржа, усами, некогда работал барменом в «Баре на полпути». Стену вокруг портрета украшали граффити – душевные надписи, оставленные его друзьями и бывшими клиентами.

Нам не хватает тебя, приятель.

Ты был лучший!!!

Без тебя уже не то

Ты в наших сердцах…

Двойную порцию!