Оставшиеся в вечности

Братья почти не помнили своего отца, но все равно считали себя сыновьями воина, и потому заниматься крестьянской работой было им не к лицу, но и к войне душа у них не лежала – грабить и убивать других людей благородные юноши не могли. Вот и добывали на жизнь себе и матери охотой. А охотниками они были хорошими, добычи с избытком хватало не только им, но и всем соседям. Братья раздавали мясо совершенно бескорыстно всем нуждающимся, следуя заветам Мухаммеда и законам собственного сердца. На охоте они часто пропадали целыми неделями, но на этот раз в азарте погони забрались так далеко от дома, что вместо привычных пустынных равнин их окружали скалистые горы. В этих местах юноши были впервые. Выехав в долину, широко раскинувшуюся у самого подножия гор, братья решили устроить привал, а назад возвращаться уже поутру. Пока старшие занимались приготовлениями к ужину, младшему не сиделось на месте. Он вскочил на своего верного коня и отправился погулять, будто не проехал он до этого такое огромное расстояние.

И вот прошло уже несколько часов, а Халил все не появлялся. Не выдержав больше полного неясной тревоги ожидания, братья стали седлать коней.

Но в этот момент в долину из-за горы вылетел всадник. Конь, вытянув шею, летел точно выпущенная из тугого лука стрела, стройные сильные ноги, казалось, совсем не касались земли, и если не клубившаяся следом пыль, можно было подумать, что красавец-жеребец летит по воздуху. Припав к шее коня, почти слившись с ним в одно целое, в седле сидел Халил. Братья так и замерли в тревоге возле своих скакунов, вглядываясь, что же заставило их младшего братья так мчаться. Тут из-за пыльной завесы показались два десятка несущихся в погоне вооруженных людей, и уже можно было разглядеть преследующих мальчика воинов, черные халаты и мохнатые шапки выдавали кочевников.

Волнение на лицах братьев сменилось яростью; в одно мгновение они вскочили на коней и, выхватив из ножен сабли, ринулись на помощь брату. Поравнявшись с Халилом, братья осадили коней и приготовились к схватке, а Халил, резко развернув своего скакуна, выхватил лук, быстро вставил в него стрелу и, натянув тетиву, направил его в сторону преследователей. Мальчику еще никогда не приходилось применять свое оружие против людей, но решимость на его лице показывала, что стрелять он будет без колебаний. Кочевники, хоть и в большинстве, не отважились помериться с ними силами, резко повернув коней, они поскакали прочь, и только удалившись на безопасное расстояние, один из них, по-видимому, старший остановился и крикнул:

– Вы украли добычу, предназначенную самому Кара-Осман-беку, он вам этого никогда не простит.

И пришпорив коня, помчался догонять остальных.

Удивленные, ничего не понимающие юноши повернулись к младшему брату и только сейчас увидели девочку, завернутую в покрывало и переброшенную поперек коня впереди Халила.       Старший брат нахмурился и строго сказал:

–Ты понимаешь, что ты наделал? Ты украл чужую добычу, да еще у Кара-Осман-бека, теперь мы стали его кровными врагами. За твой необдуманный поступок придется расплачиваться нам всем. Зачем тебе эта девочка, что нам с ней делать?

Младший брат, не обращая внимания на слова Халеда, стянул девочку на землю и молча принялся разворачивать покрывало.

– Почему ты не отвечаешь на мой вопрос? – продолжал строго отчитывать старший брат. – Кроме того…э-э…– Он запнулся, пораженный красотой девочки, и, уже забыв, о чем говорил, закончил совершенно неожиданно: – Молодец, Халил.

– Так вы его ругаете или хвалите, что-то я не пойму? – спросила девочка, поправляя волосы, и весело рассмеялась, сверкнув зелеными глазами.

Все четверо братьев, потеряв дар речи, замерли в изумлении от ее красоты и необычного смеха, им показалось, что вся долина ожила и, переливаясь, зазвенела колокольчиками, и цветы, травы, деревья, даже камни у ручья подхватили этот волшебный перезвон, веселясь и передавая его друг другу по всей долине.

Девочка в простеньком, выгоревшем на солнце ситцевом платье сидела на земле и с интересом оглядывалась. Она была настоящей красавицей, юная, тонкая, нежное лицо, казалось, само излучало свет. Братья влюбились в нее сразу же, но что делать и как себя вести с этим прекрасным, но таким необычным и непривычным для них созданием, они не знали. Но девочка, ничуть не смущаясь, сказала, подавляя в себе смех.

– Храбрые воины, если вы и дальше будете стоять так неподвижно, то превратитесь в деревья, кто же тогда будет меня защищать от врагов? – Кинув взгляд на нетронутую еду, добавила: – Не лучше ли заняться обедом?

Она быстро, но без излишней суетливости, а как-то по-деловому занялась приготовлениями к еде, и через некоторое время пригласила братьев к накрытому дастархану. Юноши сели; они смотрели на девочку, не притрагиваясь к еде.

– И никакая я не добыча, – сделав на мгновение серьезное лицо, сказала между тем девочка. – Им повезло, что Митти не было рядом, уже неделю как он запропастился куда-то с двумя своими друзьями, а то бы он показал им, как людей обижать.