Оставьте тело вне войны

— Всё, Семёнов. С этим делом будет разбираться особист. Кто кого ударил, зачем и почему! Развязать, мы попозже его развяжем, а то конечности действительно затечь могут. Поедешь к себе в часть, я тебе записку напишу для особиста, передашь!

Семёнов отошёл обиженной собакой, залез в кабину и зло хлопнул дверцей. Тягач с пушкой, загнанный под деревья, бойцы уже замаскировали, натянув несколько кусков маскировочной сети и натыкав погуще веток. Хотя Глеб знал, что маскировка неправильная. Лётчик обязательно засечёт тягач по солнечным бликам, отразившимся от лобового стекла. Машину нужно было ориентировать на север, или стекло требовалось закрыть не сетью, а тряпкой.

— Володя, ты меня слышишь? — обратился он к лежащему Романову. Танкист чуть шевельнулся. Рук его сержанту не было видно, а вот верёвка на ногах была завязана довольно специфичным узлом. Такие узлы учили вязать в немецкой разведке.

— Володя, если меня слышишь, то ответь мысленно. Я твой ангел-хранитель Глеб.

— Слышу, донеслось как через вату. А разве ангелы-хранители бывают?

— Бывают. Они помогают людям, когда у тех в жизни случаются плохие моменты.

— И ты мне поможешь?

— Обязательно! Для начала расскажи, за что ты ударил артиллериста.

— Сволочь он, этот артиллерист. Подходит ко мне и говорит: Ты ведь Романов? Да, говорю, Романов. Сложно, наверное, жить с такой фамилией? Я его спрашиваю почему? Царская фамилия! Большевики всех Романовых расстреляли. Ты тоже, поди, из их семейки. За границу тебе надо перебираться, парень. Иначе всё равно тебя НКВД расстреляет! Ну, тут я ему и дал по роже. Здоровяк увидел, и говорит: Ты что делаешь, боец? и врезал мне леща, я и улетел. А тот, которого я ударил, начал орать: Ты ударил бойца Красной Армии! Пальцем тычет и орёт: Ты ударил бойца Красной Армии. Я поднялся и к машине — не хрен с придурком связываться. А тот опять пальцем тычет и кричит: Держи его Моржов, он за пулемётом побежал! Здоровяк за мной, я ходу, этот урод тоже бежит. Поймал здоровяк меня, когда я уже в кабину залезать начал. Дальше не помню, ударили чем-то сзади. Очнулся уже связанным по рукам и ногам. Да лейтенант всё про трибунал говорит. И Семёнов кругами ходит, уговаривает.

— Ладно, потерпи пока, минут через десять тебя развяжут. А дал ты ему правильно!

Глеб вошел в ментальную связь с лейтенантом Егоровым.

— Лейтенант, вы меня слышите?

Егоров завертел головой по сторонам.

— Да не вертите вы головой. Я рядом с вами. Вы меня слышите?

— Да, — ответил лейтенант, бледнея.

— Да не пугайтесь, вы. Я хранитель Глеб. Про ангелов хранителей слышали? Так вот я из их числа. Фамилия моя Ткачёв. Поставлен, как и вы для защиты этого участка границы от немецкого вторжения. Ваша дивизия по приказу занимает полную готовность. Через сутки в это время уже начнётся война. И от ваших людей и от ваших орудий зависит, прорвутся ли немцы в этом месте. Поэтому готовьте своих людей к тяжёлым боям, лейтенант. Кстати тягач у вас замаскирован неправильно. Солнечные блики от лобового стекла, лётчики видят за несколько километров. Сеть здесь не помогает, надо тряпкой закрывать. Теперь второе. Вы ничего особенного за красноармейцем Филоненко не замечали?

— Нет, — чуть помедлив, сказал Егоров. — Боец, как боец.

— Он у вас откуда призывался?

— Из Тернопольской области, из села. Образование два класса.

— А как вы думаете, хлопец из села, с двумя классами образования может знать немецкий язык?

— Вряд ли. Если только не имеет родственников из немцев.

— Вот и добрались до сути. Если знает немецкий, то сам немец, или родственники немцы. Согласны с этим?

— Да, согласен.

— А теперь обратите внимание на связанного Романова. Он связан узлами, которые вяжут немецкие диверсанты и разведчики.

— Вы хотите сказать, что Филоненко немецкий шпион? — спросил лейтенант.

— Скажем так, я подозреваю, что Филоненко немецкий шпион. Хочу его вызвать на откровенность, выдав вас за немецкого шпиона более высокой категории, представителя немецкой военной разведки. За что вы думаете, Романов ударил Филоненко? Тот предложил ему уходить за границу. Сказал, что Романов царская фамилия, поэтому НКВД его всё равно расстреляет. Он же организовал и погоню за танкистом, крикнув, что тот побежал за пулемётом.

— Вот же сволочь, — отреагировал лейтенант.

— Так что основания его подозревать у нас есть. Но может быть, он не знает немецкого. Может мамка у него гувернанткой у графа Потоцкого была, немецким в совершенстве владеет и сына научила. Что в жизни не бывает. Поэтому надо проверить. Вы когда-нибудь говорили по-немецки, Егоров.

— Нет, товарищ Ткачёв.

— Сейчас поучимся. Говорить за вас буду я. Ваша задача губы и язык расслабить и не мешать. Готовы попробовать?

— Да, — ответил лейтенант.