Остенландия

только цель не в том, чтобы напомнить на исходе своих дней родственнице о

бедственном положении другой, еще такой молодой. И, судя по многозначительным

взглядам и намекам матери, так оно и было. Сюда, а не сразу в ресторанчик на обед

старушку привезли с целью показать, что ее родная внучатая племянница, увы, далеко

не благоденствует.

– Ну что, рванули? – поднялась Джейн, с мечтой все это прекратить.

– Да, дорогая, но сначала я тебе поправлю прическу.

Пришлось тридцати-двух-летней дочке топать за маменькой в ванную, словно она все

еще дошкольница. Какой она себя и чувствовала всегда во время причесывания,

обрызгивания лаком и прикалывания прядок, вне зависимости от числа прожитых ею

лет. Ведь Ширли Хейз, «Мисс Твист 1967», не выносила в жизни лишь небрежно

уложенных волос. Хотя, на сей раз целью скорее всего была необходимость внушить

дочери небольшую инструкцию по очаровыванию старушек.

– Побольше слушай, – шептала она, – но и о детстве выспрашивать не ленись, ведь все

равно бедняжка больше ничего уже не помнит.

Когда они вернулись в комнату, кресла на колесиках в ней не было. Джейн в панике

ринулась во вторую комнату, рисуя себе в воображении опрокинутое кресло и

старушку без признаков жизни внизу под лестницей. Однако ее ожидало впечатляющее

зрелище совсем иного толка. Старушенция подкатила кресло к окну, пытаясь

водрузить агонизирующее на полу растение на подоконник, будто этот убогий кусочек

синтетического городского света мог еще творить чудеса. И тут к своему ужасу, Джейн

услышала, как бесценные диски «ГиП» с громким треском шлепнулись на пол из

тайника среди ветвей деревца.

Щеки Джейн предательски вспыхнули. А Кэролайн улыбнулась.

Собственно, а что такого? Уйма людей смотрят этот фильм. И покупают эти диски. Но

никто так старательно не прячет, скажем, первый или сотый сезон какого-то там

сериала. А сейчас Джейн вдруг показалось, что она очутилась перед бабушкой в

несвежем поношенном белье.

В ресторане, пока мама Ширли в туалете битый час пудрила пресловутый свой носик,

Джейн пыталась изображать полную безмятежность, ковыряясь в тарелке с салатом.

– Какая нынче теплая стоит осень, – отважилась Джейн.

– Тебя волнует, заметила ли я, – сказала Кэролайн. К старости голос у одних людей

становится скрипучим, у других пронзительным, словно битое стекло. Ее же голос с

годами стал мягким, ласкающим, словно измочаленный в пушистую пыль прибрежный

песок.

– Что – «заметила»? – невольно спросила Джейн.

– Этот мистер Дарси сущее дьявольское наваждение. Но ты не стала бы прятать диски,

если бы просто любовалась им. Тебе за тридцать, и ты не замужем, и ничего пока

серьезного на горизонте, насколько я могу судить по сплетням и твоей обстановке. Так

что ты у него в когтях, ты одержима им, дорогая моя.

– Я вовсе никем не одержима, – рассмеялась она.

Но так оно и было.

– Хм, и краснеешь при этом. Но расскажи мне, что же во этой истории эдакого –

завораживающего?

Джейн в панике сделала большой глоток воды, с беспокойством оглядываясь на дверь

уборной – не показалась ли мама Ширли.

– Конечно, это остроумная и забавнейшая книга на свете, но вообще-то дело в том, что

это самая идеальная история любви, с которой никакая реальная никогда не сможет

сравниться. Так что в жизни мне остается только тихо млеть в сторонке от зависти.

Кэролайн не сводила с нее взгляда. А Джейн решила, что сказала совершенно

достаточно.

– Это прекрасный роман, – сказала старая дама, – но ты же не книжку прячешь,

согласись. Я видела этот фильм. И я знаю, кто такой Колин Ферт, моя девочка. Так что

мне нетрудно было догадаться, кого ты собираешься ждать всю свою жизнь.

– Но послушайте, нелепо мечтать выйти однажды замуж за мистера Дарси. Но

просто… ничего в жизни не может и близко сравниться… ох, какая ерунда! Не думаете

ли вы, что я живу в придуманном мире.

– Скажешь, что это не так?

Джейн через силу улыбнулась.

– Теплая у нас нынче осень, не правда ли?

Кэролайн поджала губы, и все ее морщинки сложились в весьма выразительный по

недовольству рисунок.

– Так как твои дела любовные?

– Я с этим завязала.

– Да неужели? Это в тридцать два? Х-м-м. Позволь мне погадать? – Кэролайн

наклонилась вперед, ее голос теперь шелестел, словно старый шелк. – Думаю, что при

каждом следующем разочаровании мистер Дарси получал еще одно очко, и делал еще

один шажок в твою жизнь, так что теперь этому негоднику никакой реальный мужчина

не конкурент.

Оливка застряла между зубцами вилки, но когда Джейн попыталась стряхнуть ее,

описала дугу в воздухе и шлепнула проходившего мимо официанта по заднице. Джейн

смутилась и рассердилась. Конечно, если припомнить всех ее бывших… И еще эти

сны, скажем, тот, пару недель назад – она в дивном подвенечном платье в ожидании

появления ее мистера Дарси. Она проснулась, задыхаясь от ужасающей реальности

сна, такой реальности, что и сейчас она не смогла бы посмеяться над собой.

– Может, я просто чокнутая слегка.

– Я хорошо помню тебя, с детства. Ты и после похорон бабушки рассуждала вполне

трезво и здраво, хотя не могу поверить, что ты не любила ее. Но мне твои житейские