Остенландия

– Миссис Уоттлзбрук! Простите меня, я только сейчас догадалась, что здесь происходит.

Это полностью моя вина. Эта недопустимая вещь принадлежит мне. Я только здесь

обнаружила, что нечаянно взяла это с собой и была в таком отчаянии, что мисс Эрствайл

предложила мне сохранять эту вещь у нее в комнате, где я не смогу ей воспользоваться.

Джейн застыла. Обычная ее реакция на шок, между прочим. Но никто не двигался.

Молчание и тишина несколько решающих минут.

– Понятно, – сказала наконец их повелительница, обведя взглядом Джейн, и мисс

Хартрайт, конечно. – Будем считать это случайностью. И потому забудем, что подобное

вообще случилось здесь. Надеюсь, мисс Хартрайт, это событие не скажется на ваших

планах пребывания здесь.

Ах ты старая перечница, только и подумала Джейн.

– Никоим образом, благодарю вас, – мисс Хартрайт было само очарование, естественность

и забота о ближних. Невероятно, но, повернувшись, она подмигнула Джейн.

Все сразу стали расходиться – инцидент исчерпан. Джейн успела заметить ободряющую и

довольную улыбку Мартина.

– Простите меня, Джейн. Надеюсь на ваше милосердие!

– Не стоит извинений, мисс Хартрайт, забудем об этом навсегда.

– Амелия. – Она протянула руку, помогая Джейн спуститься со злосчастной ступеньки. –

Зовите меня теперь Амелия.

В такой трогательный момент полагались сестринские объятия.

Нет, обниматься они не стали.

14

Бойфренд №9. Кевин Хайд, двадцати семи лет.

Она действительно любила его. Поверьте, он был необыкновенно близок к облику

Дарси. В манерах, невозмутимости, и даже в том, что влюбился в Джейн вопреки

намерению не связывать себя серьезными отношениями.

Он сносно играл на гитаре, они разгадывали вместе воскресный кроссворд, он любил

свою маму, любил Джейн. Вроде бы. Но однажды сказал, что все это уже здорово

напрягает.

– А тебе разве еще в кайф?

Мир раскололся, как замороженный апельсин о гранитный пол.

Если бы только она могла небрежно бросить – «Да, мы выдохлись, пожалуй. Что,

останемся друзьями?»

Но нет. Слезы, сопли, мольбы и причитания. Ужас. Она не могла не забыть, ни

простить этого себе даже тогда, когда самого Кевина уже вполне позабыла.

А продолжалось это почти два года, и она не раз мысленно примеряла свадебное

платье. Неделю пролежала, свернувшись калачиком, исходя слезами. Потом сожгла

все, связанное с ним – кажется, в романе «Эмма» есть что-то подобное?

День одиннадцатый

– В самом деле, присоединяйтесь к нам, – уговаривала ее Амелия, еще более

очаровательная под лучами осеннего солнышка. – Мы собираемся на верховую прогулку.

Мистер Нобли в удобных охотничьих бриджах, конечно, выглядел классно, однако

вертеться у них под ногами третьим лишним Джейн не имела желания. Но с другой

стороны, очень хотелось понаблюдать за этой парочкой. Она не решалась спросить

Амелию прямо о мистере Нобли. (Такое вряд ли дозволялось Правилами. Хотя, кажется в

«Разуме и Чувствах» Элинор прямо спрашивает сестру – обручена ли она с этим типом

Уиллоби, или нет?). Но косвенные наблюдения ей ничем не помогли. Мистер Нобли не

старался сблизиться с Амелией, прикоснуться к ней, он лишь следовал за ней, что-то

негромко говорил, наклоняясь к ней и т.д. Нет, если это называется объяснением в любви, тогда мистер Нобли очень странный влюбленный.

И этот человек терпел свою чокнутую женушку до последнего? Нет, стоп, это мистер

Нобли, а не Генри Дженкинс. Но ведь это одно и тоже? У нее уже голова кругом идет от

этой сумятицы.

Сожалению, Джейн одета вполне для улицы, а времени для сочинения приличного

предлога отказаться уже не оставалось.

– Вы так настаиваете? – спросила она.

Когда она боком устраивалась в этом нелепом дамском седле, приговаривая сквозь зубы в

адрес лошади – Стой смирно, ты, ослиная башка! – появился капитан Ист собственной

персоной.

– Собираетесь на верховую прогулку, мисс Эрствайл?

– Да. Не желаете ли присоединиться?

Когда он заметил в стороне мисс Хартрайт, отказываться было поздно.

Теперь Джейн решила предоставить ту парочку самим себе и пофлиртовать с Прекрасным

Принцем в свое удовольствие. Он не заставлял обмирать от счастье ее сердечко, но даже