Осторожно: боги

Шемма прижал к себе пульсирующее существо, такое нежное, такое родное, такое близкое, и ему показалось, что все исчезло. Перед его глазами теснилось множество образов, он видел диковинные пейзажи, слышал невероятные звуки, его касались множества рук. Впервые за всю свою жизнь он не чувствовал себя малой частью своего бога и впервые в жизни он не чувствовал отчаяния от своего одиночества. Он не один, он прижимал к себе родного брата, которого у него никогда не было, он чувствовал на своей щеке теплое дыхание возлюбленной, которой у него никогда не было, он чувствовал рядом надежное плечо лучшего друга, которого у него никогда не было. Он не один, он часть этого существа, этих существ, он часть этого мира, он часть… О, он не знал, чего он еще часть, ему не хватало слов, чтобы выразить все свою причастность, так неожиданно обретенную им, мысли неслись в его голове с ужасающей скоростью. Быстрее, быстрее, и вот уже все судьбы людей, все судьбы мира вошли в него, и он стал их обладателем и их единственным хранителем.

Что же произошло, почему судьбы из легких, воздушных, летящих существ вдруг превратились в громадных чудовищ, которые стали набрасываться друг на друга, непрестанно пожирая друг друга, невероятно увеличиваясь в размерах? Где-то далеко отсюда, он слышал чей-то голос, кричавший ему:

— Нет, Шемма, нет! Не делай этого, иди сюда.

Кто это кричал, чей голос звал его, куда он должен был идти, он не понял, и сразу ему стало смешно от мысли, что кто-то может указывать ему, знающему судьбы, ему, владеющему судьбами, что и как ему делать. Он засмеялся, его смех звучал все громче и громче, и чудовища, словно они только и ждали этого смеха, по какой-то только им слышной команде набросились на жреца, разрывая его на части.

Шемма не переставал смеяться, он не чувствовал боль от боли, наоборот, эта боль приносила ему величайшее наслаждение, он смеялся, ведь он впервые познал, что значит быть богом.

Комната извивалась, линии кружились в бешеном ритме, а в центре комнаты, спрятанной в самом сердце храма, стояла маленькая фигурка, с раскинутыми руками, как будто они обнимали кого-то невидимого. А тело его пылало, как огромный факел, освещая пространство неестественно ярким светом.