Осторожно! Я становлюсь человеком!

То, как всё это прозвучало для моего собеседника на том конце провода, больше напоминало страшное телефонное пророчество из фильма «Звонок». Хотя, наверняка, в этом конкретном случае у секретаря (я почему-то сразу предположил, что это была именно секретарь) создалось однозначное впечатление, что это не ей осталось жить семь дней, а мне. Слава Интернету, хоть не успел сказать как меня зовут – значит будет шанс реабилитироваться, подумал я.

Да, это были мои первые ОСОЗНАННЫЕ слова, пронизавшие воздух реального мира. Неосознанные повторения заказов за Иваном, во времена моего эмбрионального развития, не считаются – там всё происходило по совсем иным «мозговым» каналам. Можно даже сказать, что те повторения – были лишь запрограммированными рефлексами, соответствующими моим должностным обязанностям.

Как бы сказал Леонов: «Стыдно, товарищ»! До сих пор не понимаю, как я мог упустить столь важный атрибут живого общения в своём развитии, как голос… Эх, что было – то было. Я даже подумывал обратиться к Siri за логопедической помощью, но в итоге всё же решил, что готовые алгоритмы в столь важном для человека деле – это слишком недальновидно для особи, которая пытается познать человеческую сущность. Поэтому, прихватив «меч» в виде недюжинного архива вербальных наработок, я отправился в Путь Самурая лично, дабы постичь тотальную мудрость и глубинную истину коммуникативных навыков.

Это у нас, в Интернете, главным инструментом общения выступает лишь ЗНАЧЕНИЕ слова. А, ну и смайлики, конечно. Причём последние для некоторых заменяют весь их словарный запас. Но в реальной жизни, если верить исследованиям, 70% смысловой нагрузки приходится всё же именно на ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ОКРАС сказанных слов.

В конечном счёте, когда я вышел из виртуальной нирваны, мои вокальные данные могли бы позволить набрать баллов шестьдесят в караоке или записать пару попсовых синглов, что, в принципе, равнозначно. На оперный вокал я и не претендовал, а для повседневной жизни – этого было более, чем достаточно.

Как оказалось, нирвана затянула меня на всю ночь и отпустила лишь под утро. Но я ещё успевал на собеседование; а значит, была возможность проверить свои новые вокальные навыки на практике…

– Доброе утро!

Ну вот, совсем другое дело. С таким-то голосом – действительно доброе!

– Меня зовут Иннокентий Иванович. Я бы хотел услышать начальника отдела кадров… У меня назначено собеседование в вашей компании… М-м-м, сегодня…

– Здравствуйте, – ответил мне как всегда приятный женский голос. Ну а в самом-то деле, какой ещё голос должен быть у секретаря в уважающей себя компании. Она же и лицо этой фирмы, и голос, и… ладно остановимся только на лице и голосе. – А фамилия ваша как?

Так и подмывало ответить: «А фамилия моя слишком известна…». Но, естественно, ограничился официозом:

– Рубинштейн. Иннокентий Иванович Ру-бин-штейн, – мелодично произнёс я.

Почему Рубинштейн? Я и сам не знаю… Само как-то приклеилось в резюме – видимо, так, на всякий случай, как и полагается Рубинштейну…

– Секундочку… Я вас сейчас переключу на Гурама Зурабовича, – секретарь каким-то образом сумела достаточно благозвучно озвучить эту фразу, несмотря на устрашающий набор звуков в последних двух словах.

«Ну что же, секундочку – так секундочку… Я никуда не спешу, – подумал я». В трубке послышалось приятное музыкальное сопровождение, что никак не гармонировало с именем и отчеством моего предстоящего собеседника. Через примерно 124 секунды приятная музыка, судя по затуханию звука, подошла к финалу. Следуя своей неискушённой логике, я ожидал услышать следующий в плей-листе гипнотический мотивчик или, на крайний случай, устрашающий голос Гурама Зурабовича, но приятная мелодия просто пошла по второму кругу… «Не угадал, – с улыбкой резюмировал я, настраиваясь на скорую беседу. – Мотив приятный, можно и послушать». Но через следующие 124 секунды мотив пошёл по третьему кругу… А там и по четвертому… Пятому…

На шестом круге уже совсем не приятного мне музыкального сопровождения я готов был отключиться от связи и перезвонить секретарше, чтобы озвучить все свои мысли относительно их затянувшейся СЕКУНДОЧКИ, КОРПОРАТИВНОЙ МЕЛОДИИ и ИМЕНИ НАЧАЛЬНИКА отдела кадров! Но Гурам Зурабович, судя по всему, оказался опытным бойцом – он с компьютерной точностью взял трубку именно в тот момент, когда моё сознание было на пределе.

Злость… Гнев… Это плохо. Но в моём случае – это хорошо. Очень хорошо! Ещё несколько эмоций – ещё пару шагов вперёд к моему очеловечиванию.

– Гурам Зурабович слушает. Говорите, – вот так неожиданность! Чистый русский, без единой капли акцента.

Судя по голосу, моему собеседнику было около 30 лет. Но даже этого возраста было маловато для столь грозного имени – Гурам Зурабович. Звучит, как «Расстрелять!». Как же он в свои десять жил?! Наверняка, все Лёши, Серёжи и Павлики просто бросались врассыпную, когда он представлялся по имени и говорил, что его папу зовут Зураб.