Осторожно! Я становлюсь человеком!

Нет, в кусты их завалил вовсе не алкоголь, как хотелось бы предположить, а обычное человеческое желание романтического уединения… Короче, ребята были геями. Поймите меня правильно, я не гомофоб, и мне абсолютно безразлично, что кто-то свои «ключи» использует не по назначению, да ещё и для входных дверей на заднем дворе. Просто это противоречит естественной логике продолжения рода, а поэтому вызывает определённые эмоции… Резкие и непонятные эмоции — тем более для такого девственного мозга, как мой!

А эмоции, как и активный мыслительный процесс, ВСЕГДА выводили из строя моё ещё необузданное сознание и мой вестибулярный аппарат. На восстановление координации в таких случаях уходило не более трёх-пяти секунд, но и этого времени было вполне достаточно, чтобы я с ускорением и заплетающимися ногами врезался в столбы, сбивал людей и с тем же успехом падал в кусты. Жаль, что это всё я не успел объяснить паре накачанных полураздетых геев, на которых свалился без лишних слов, прервав тем самым их романтическое свидание на свежем воздухе. Да, в тот раз моё тело выбрало явно не те кусты…

Но к счастью ребята попались с юмором — бить не стали! Просто и без лишних слов взяли меня за наиболее длинные конечности — руки и ноги, раскачали по принципу гамака и метнули метров на десять вперёд и вверх… прямиков в пруд. Пролетая над несколькими утками, причалившими к берегу в ожидании подкормки от гуляющих прохожих, я заметил в их глазах глубокое изумление, сменяющееся глубоким уважением — судя по всему, летающего человека им ещё видеть не доводилось. «Вот так денёк!», — это было единственное, о чём успел подумать мой мозг во время полёта, потому что тело извивалось и брыкалось в воздухе, пытаясь спланировать на воду как можно мягче. Тщетно! Кстати, в тот день я научился плавать.

Вылезая из воды стилем «топорик», я снова взглянул на курсирующих поблизости уток, которых ранее ошарашил своими лётными навыками. Но, видимо, продемонстрированные мной ПЛАВАТЕЛЬНЫЕ способности заставили их усомниться в моей уникальности… Поэтому, осудительно покрякивая и переглядываясь, эта живность нацелила на меня свои одноглазые взоры с каким-то явным презрением и недоверием. Глупые птицы, что тут скажешь…

На берегу тем временем уже образовалась небольшая кучка зрителей, радующихся прецеденту и тому, что сегодняшняя их прогулка оказалась не такой унылой и пустой, как обычно. А чтобы как-то запечатлеть этот «ЯРЧАЙШИЙ» момент их жизни — то ли для себя, то ли для своих подписчиков в соцсетях, — все 100 % наблюдателей нацелили на меня ОДНОГЛАЗЫЕ ВЗОРЫ своих смартфонов. Глупые люди, что тут скажешь…

Это же надо, миллионы лет эволюции, а до сих пор бывает затруднительно отличить человека от утки… Налицо — цифровое слабоумие и информационный псевдодебилизм. Первое, в свою очередь, говорит о том факте, что современный человек начал воспринимать мир исключительно через экран своего смартфона, а второе — что мозг в 21 веке стал поглощать информацию в её первозданном виде: не анализируя, не сопоставляя, не придавая даже элементарной критической проверке или оценке на профпригодность…

Я не стал расстраивать публику своим угрюмым видом, и вопреки здравому смыслу, карабкаясь на сушу, широко улыбался и периодически помахивал рукой: мол, всё нормально — так и было задумано!

К этому времени мои новые друзья-геи уже облачились в свои одеяния и направлялись ко мне. Сперва я подумал, что предвещается продолжение конкурса под названием «метание робота», но на их лицах читалось явное доброжелательство! Один даже решил пошутить в мой адрес:

— Ты чего крылья не расправил? Так, глядишь, и до другого берега долетел бы…

На что я ему ответил:

— Это уж вряд ли… От земли недостаточно сильно оторвался…

Хорошие ребята всё-таки эти геи! Зря на них наговаривают… Или же хорошие только ЭТИ? Были бы на их месте обычные мужики, так наверняка бы сделали повторную попытку запуска с более мощным отрывом.

В общем, подойдя ближе, они протянули мне руки и рывком помогли выбраться на обрывистый и скользкий берег. Один из них был моего роста, с чёрной длинной шевелюрой на голове и узенькими бухгалтерскими очками на маленьком мультяшном носике, что придавало ему умный, но несерьёзный вид. Второй был сантиметров на десять выше меня, коротко остриженный и с чисто бодибилдерской походкой — когда руки расставляются гораздо шире, чем того требуют спинные мышцы. Но ощущение бесспорно складывалось такое, что перед тобой — качок с большой буквы «Кэ». Именно «Кэ», а не «Ка» — потому что такому типу людей нет никакого желания объяснять все нюансы грамматики и лингвистического произношения в русском языке.

Обоим геям на вид было лет тридцать. Одеты они были по всем канонам московских представлений о современной моде: облегающие светлые джинсы, подвернутые так, чтобы были видны щиколотки; какие-то несуразные кросовко-кеды: у одного — ярко синие, у другого — ядовито-жёлтые; завершали эту картину одинаково скроенные коротенькие рубашки, расстёгнутые, естественно, так, чтобы была видна грудь и разноцветные нашейные висюльки.