Осторожно! Я становлюсь человеком!

— Как водичка? — поинтересовался тот, что побольше.

— Тёплая…, но мокрая, — сумничал я, выливая из снятых туфлей воду.

Осознав, что продолжение не намечается и, следовательно, ловить здесь больше нечего, собравшаяся толпа оперативно попрятала смартфоны и быстренько рассосалась. Утки также потеряли к нам интерес и поплыли к противоположному берегу пруда, чтобы клевать пёстрые, светящиеся в сумерках поплавки, досаждая вечерним рыбакам, которые за всё время моих наблюдений ни разу не были замечены хотя бы за каким-нибудь маломальским уловом. Вообще, этим рыбакам позавидовал бы любой буддистский монах — какая выдержка, какое самообладание! Складывалось впечатление, что удочку рыбаки берут исключительно для правдоподобности сценария, а по факту они уходили в глубокую нирвану, замирая на многие часы в неподвижных позах на берегу водоёма.

— Дружище, ты уж извини… Но тебе чо надо было? — спросил брюнет с шевелюрой и очками.

— Долгая история, ребята… Если коротко — то просто оступился, — ответил я, продолжая выкручивать свою рубашку.

— Местный? — последовал очередной вопрос.

— Ага… Пятьдесят метров не дошёл до подъезда…

— Да ладно? Ты живешь в этом доме? — вмешался в разговор своим баритоном качок.

— В нём самом… На последнем этаже.

— Ну чо уж тогда, будем знакомы, сосед, — длинноволосый очкарик ухмыльнулся и подмигнул. — Меня Виталиком звать. Для друзей — Виталино… Мы с Борисом обжили четырнадцатый этаж этого дома.

— Никогда раньше тебя не видел, — подал голос неприветливый качок по имени Боря. — Давно здесь поселился?

— Купил квартиру около двух недель назад. Надеялся, что район здесь спокойный… — улыбнулся я.

— Мы тоже… — ехидно заметил интеллигент по прозвищу Виталино.

Разговоры и одновременная координация мне всё так же давались с трудом. Поэтому я время от времени заваливался набок, что в принципе и предопределило следующий вопрос.

— Друг, да ты пьяный!.. Или под кайфом? — подойдя чуть ближе, поинтересовался Виталик.

— Ага, ряски в пруду наглотался — вот и «вставило», — ну не правду же им выкладывать. — Кстати, Иннокентием меня зовут… Для друзей и соседей — Кеша.

Слово за слово мы разговорились, перешли на дружественный тон и продолжили беседу уже в несколько ином ключе на темы, далёкие от моих мокрых приключений. Оказалось, что очкарик Виталино работает программистом в какой-то крупной компании по производству ультрасовременных электродвигателей международного значения. Качок Борис, как и предполагалось, оказался инструктором тренажёрного зала в одном из местных фитнес-клубов для московских олигархов: ну кто, как ни олигархи, имели возможность отдавать по сто тысяч рублей за позолоченные гантели и тренера-гея?!

Пока они мне рассказывали свои автобиографические истории (они — это, конечно, громко сказано, потому что в основном повествовал Виталино, а Борис время от времени подёргивал грудными мышцами и периодически гыгыкал в тех местах, которые, по его сугубо личному мнению, были смешными), я размышлял над иронией судьбы, которая создала столь странное сочетание гомосексуальной парочки — программист и качок… А ведь если судить по их рассказам, то семейная жизнь этого гламурного симбиоза была куда благополучнее и интереснее, чем жизнь любой другой гетеросексуальной пары, придерживающейся более ортодоксальных принципов в вопросах коитуса.

В тот день меня впервые официально посетила эта странная, тревожная, но в то же время и желанная, мысль, которая, подобно московскому таджику, уже несколько лет умудрялась жить в моей голове по временной прописке: «Если у людей настолько всё неоднозначно даже по части половых предпочтений, то что уж говорить обо мне — МАШИНЕ С ВИРТУАЛЬНОЙ ДУШОЙ, которая пытается найти счастье в чуждом и неестественном для неё мире?».

Если сам человек не может понять, чего же он действительно хочет, то вполне может быть, что ключ к решению проблемы СМЫСЛА ЖИЗНИ лежит вовсе не в его, чисто человеческой, голове! А это значит, что у меня — виртуального отпрыска, незашоренного социальными предрассудками, — есть какие-никакие шансы! Шансы на то, что я смогу-таки добраться до истины и стать не просто человеком, а СЧАСТЛИВОЙ И ПОЛНОЦЕННОЙ ячейкой в столь непостижимом пока для меня мире…

Глава 2

Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда…

Вот сетую на человеческую лень и инфантильный образ жизни, а сам, будучи независимым критиком и сторонним наблюдателем этого образа жизни, умудрился так быстро привыкнуть к беспечной роскоши, достатку и трудовому безделью, что, фигурально выражаясь, напрочь отвык смотреть себе под ноги и, как результат, таки угодил в открытый (открытый столь любимым мне социумом) канализационный люк.