Согласно ее рассказу, Джон Уотерхаус спустился на завтрак, как обычно, в половине девятого и ел, как обычно, в компании Митци Бергман. Анджела постоянно завтракала в постели. Горничная подала овсянку, копченую рыбу и яичницу с беконом, к кофе тосты и мармелад. Судя по оставшейся посуде, Джон съел нормальный завтрак, то есть довольно обильный. О чем говорили Джон и Митци, горничная не знает, потому что ее в комнате не было. Но в то утро, как всегда, мистер Уотерхаус за завтраком читал газету и говорил мало.
Горничная видела из буфетной, как примерно в половине десятого, после обычного утреннего визита к жене, он направился на конный двор, где велось строительство. Работали трое — каменщик и двое подсобных рабочих. Когда мистер Уотерхаус вернулся в дом, она не знает, но тогда было пасмурно, и он мог прийти в любое время. Когда принесли почту, где-то в начале одиннадцатого (горничную попросили уточнить, она подумала и сказала, что это было в десять минут одиннадцатого), мистер Уотерхаус сидел в библиотеке у камина и читал газету.
Коронер спросил, что было в почте. Горничная ответила, что бандероль. Пакет не очень большой и не очень маленький. Перевязанный бечевкой.
— Туда вполне мог поместиться флакончик с лекарством, — добавила она, видимо, сказав первое, что пришло в голову.
Что там было внутри пакета, горничная не знала. На следующее утро она видела обертку в мусорной корзине. Коронер продолжал допытываться насчет бандероли, но больше ничего путного горничная рассказать не могла.
— Хорошо. — Коронер кивнул. — И что было дальше?
В следующий раз горничная увидела хозяина в половине первого. Выходил ли он куда, она не знает. Но флакончик с лекарством, который она поставила на столик в холле после того, как его доставил мальчик-посыльный где-то в половине двенадцатого, исчез. Значит, мистер Уотерхаус в это время был в доме.
А в половине первого он позвонил из библиотеки и попросил принести бокал сидра.
— Как мистер Уотерхаус выглядел? — спросил коронер.
— Очень странно.
— Что значит странно?
— Хм… — Горничная помолчала. — Он выглядел, как будто у него что-то болит. Сидел тихонько, сгорбившись в кресле.
В следующий раз горничная увидела его, когда подавала обед. Ел он, кажется, нормально. С ним были только мисс Бергман и миссис Уотерхаус. Во время чаепития в гостиной мистер Уотерхаус отсутствовал. Потом она заметила, что одна чашка из трех осталась чистая.
На этом допрос горничной закончился.
Коронер поправил очки и откашлялся.
— Очень жаль, что отсутствует свидетельница, которая могла бы дать нам весьма важные показания. Я имею в виду фрейлейн Бергман. Мне известно, что повестка была ей вручена, как положено. Надеюсь, власти разберутся с этой молодой женщиной, если она снова появится в нашей стране.
Суперинтендант Тиммс что-то прошептал коронеру, и тот приосанился.
— Да, я забыл задать последней свидетельнице важный вопрос. Мисс… Притчард, пожалуйста, займите место свидетеля.
Вопрос был такой: могло ли случиться в тот день, что мистер Уотерхаус отведал какое-то блюдо только один, а другие к нему не притронулись?
Горничная ответила, что ничего такого не заметила. А вот сидр действительно за обедом пил только один мистер Уотерхаус. Кроме того, он выпил бокал в половине первого в библиотеке.
Следующей свидетельницей была кухарка Уотерхаусов. Вернее, бывшая. Потому что была уже уволена. Что заставило Митци тщетно искать в Торминстере ей замену. Помогла Рона, которая позвонила своей приятельнице, живущей в соседней деревне. Та уезжала на неделю за границу и охотно согласилась одолжить свою кухарку.
Бывшая кухарка была из Австрии, звали ее Мария Пфайфер. Толстуха каких мало.
— Вы были кухаркой у миссис Уотерхаус? — спросил коронер.
— Я превосходный кухарка, — ответила свидетельница невпопад, сияя улыбкой.
— Простите, не понял?
— Я превосходный кухарка. Ну, отчен хороший. Wiener Schnitzel… Apfel Torte… Bratkatoffeln [10]
. О… — Она поцеловала свои пухлые пальцы.— Хм… вы понимаете по-английски?
— Я превосходно понимать и говорить. И я превосходный кухарка, — пояснила свидетельница.
— Да, — раздраженно буркнул коронер. — Скажите, вы работали кухаркой в их доме в то время, когда заболел мистер Уотерхаус?
Круглое румяное лицо женщины помрачнело.
— Это не из-за меня он заболеть. Я прекрасный кухарка.
— Нет-нет, конечно, не из-за вас. А потом вас уволили?
— Что? — возмутилась женщина. — Уволить? Я сам ушел. Не могу жить в одном доме с юден. — Последнее слово она произнесла с нажимом.
— Что вы сказали? — Коронер с недоумением посмотрел на помощника, а тот с не меньшим на него.
— Митци Бергман. Она юден… ну, еврей по-вашему. А я наци. Австрийский наци.
— Да, но при чем тут…
— Притчард, она тоже юден. А я не могу находиться рядом с юден.
— Что вы тут плетете? — наконец возмутился коронер. — Вас уволили, когда мистер Уотерхаус заболел?
— Я сказал мадам, что не могу находиться рядом с юден, — торжественно объявила свидетельница. — И вытолкала ее из кухни. Я прекрасный кухарка. — Она оглядела зал, ожидая аплодисментов.
Коронер попытался зайти с другой стороны: