Читаем Осторожно! Либерализм! полностью

«Российская экономика находится на пределе закредитованности, если судить по коэффициенту обслуживания долга, который показывает отношение долговой нагрузки к выручке и сейчас в целом по экономике РФ составляет 17 %. Об этом говорится в исследовании Института экономики роста им. П.А. Столыпина.

При этом для бизнеса этот показатель не должен превышать 16,6 %, иначе резко повышается вероятность банкротства. Расчеты показывают, что при снижении ставок по кредитам на 2 % домохозяйства смогут, не повышая уровень долговой нагрузки, увеличить свою задолженность на 9 %, т. е. взять в долг дополнительно около 1 трлн. рублей. Это даст 1 % прироста внутреннего спроса и может стать стимулом для предприятий инвестировать в расширение производства», — сообщает информационное агентство ТАСС.


Любому первокласснику понятно, что размер долговой нагрузки определяется не физическим объемом долга, а стоимостью его обслуживания. То есть процентной ставкой по кредитам.

Скажем, при нулевой ставке даже бесконечно большой долг не создает никакой долговой нагрузки и позволят использовать его для создания сложных производств со сроком окупаемости в 5-10 лет. А ставки, предлагаемые, к примеру, нашими "микрокредитными организациями", раздевают заемщика до нитки даже при микроскопических размерах кредита.

Для экономики в целом размер процентных ставок задается прежде всего величиной ключевой ставки ЦБ. А она на сей день в России такова, что в принципе не позволяет построить ничего сложней торгового ангара или криминальной финансовой цепочки.

А теперь вопрос к читателям: что нужно сделать, чтобы ЦБ снизил величину учетной ставки до приемлемого для экономики уровня?

Варианты ответов:

1) Наградить Э.С. Набиуллину званием Героя России.

2) Победить США в холодной войне.

3) Повесить на воротах ЦБ все его руководство во главе с лучшим центробанкиром года.

5) Покрасить Кремль в зеленый цвет.

4) Затрудняюсь ответить.

5 октября 2017 г.

Центробанк как черная дыра и лютый враг российской экономики

Все знают, что производство сельхозтехники растет в России как на дрожжах. В прошлом году рост производства в этом сегменте превысил 60 %.

Продажи выросли более чем в два раза, а доля российской сельхозтехники на внутреннем рынке — с 24 % до 54 %. Настоящее экономическое чудо, Китаю не приснится!

Фундаментом этого стало постановления Правительства РФ № 1432 от 2012 года, в рамках которого сельхозпроизводители получили субсидии для компенсации российским покупателям части стоимости покупаемой техники. И вот — взрывной рост производства!

Какова же цена такого роста? Да ерунда — порядка десяти миллиардов рублей в год. Причем это не был подарок в чистом виде — специалисты подсчитали, что на каждый потраченный в сей сфере рубль государство получило по 4 рубля в виде налоговых поступлений от производителей сельхозтехники.

Какие-то 10 миллиардов рублей бюджетных субсидий в год совершили революцию в одной отдельно взятой отрасли российской промышленности!

А теперь — о другой сфере, ставшей для российской экономики сущей черной дырой.

Расходы на санацию проблемных банков сегодня исчисляются уже в триллионах рублей. Куда ушли средства с их балансов — тайна тайн, секрет офшоров, о чем даже президент не решается спрашивать у главы Центробанка Набиуллиной.

И у меня аж голова идет кругом, когда пытаюсь представить, что было бы, если бы эти триллионы не ушли в офшоры, а работали на российскую экономику. Если даже жалкие десять миллиардов в год совершили указанное чудо.

А посему нельзя отделаться от вывода, что сегодняшний ЦБ — главный враг российской экономики, ее раковая опухоль. Агент финансовых мародеров в самом сердце страны. Та черная дыра, в которой пропадает что-то страшное.

Когда Глазьева не пустили в председатели ЦБ, все твердили, что его финансовая поддержка промышленности раскрутит маховик инфляции. Что ж, сегодняшнее экономическое чудо в производстве сельхозтехники — всего лишь малый пример того, как выглядело бы реформирование финансовой системы по Глазьеву.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика
Набоков о Набокове и прочем. Интервью
Набоков о Набокове и прочем. Интервью

Книга предлагает вниманию российских читателей сравнительно мало изученную часть творческого наследия Владимира Набокова — интервью, статьи, посвященные проблемам перевода, рецензии, эссе, полемические заметки 1940-х — 1970-х годов. Сборник смело можно назвать уникальным: подавляющее большинство материалов на русском языке публикуется впервые; некоторые из них, взятые из американской и европейской периодики, никогда не переиздавались ни на одном языке мира. С максимальной полнотой представляя эстетическое кредо, литературные пристрастия и антипатии, а также мировоззренческие принципы знаменитого писателя, книга вызовет интерес как у исследователей и почитателей набоковского творчества, так и у самого широкого круга любителей интеллектуальной прозы.Издание снабжено подробными комментариями и содержит редкие фотографии и рисунки — своего рода визуальную летопись жизненного пути самого загадочного и «непрозрачного» классика мировой литературы.

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Николай Мельников

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное