Осторожно, Морозов!

двадцати восьми градусов. Уж в Ленинграде точно. Как в детстве — освобождение от школы при минус тридцати пяти. А для взрослых — освобождение от работы при плюс тридцати. А что? Справедливо. Бутерброд удивительным образом исчез, и Алексей вернулся к холодильнику, чтобы сделать ещё парочку.

На столе так и лежала неаккуратная почтовая кучка. Алексей сел и начал не спеша разбирать, чем сегодня его порадовал почтальон. Письма, газеты, квитанции…Это маме, это папе, это Лене — рассортировывал Алексей. Так. А это что такое?

Глаза кольнуло как от свежепорезанного лука. Маленький жёлтый листочек буквально выплюнул ему в лицо слово: «ПОВЕСТКА». Алексей отложил все другие бумаги, сглотнул и прочёл:

«Гражданину Морозову Алексею Викторовичу,

проживающему по адресу: г. Ленинград, Гончарная ул., д. 21.

ПОВЕСТКА

На основании Закона СССР «О всеобщей воинской обязанности» Вы подлежите призыву на 30-дневный учебный сбор в военно-морские войска. Приказываю Вам явиться в Военный комиссариат Центрального района города Ленинграда по адресу: ул. Чайковского, 53.

Полковник Морозов И.И.»

М-да…Только этого не хватало. Вообще-то Алексей имел в виду совершенное другое, когда мечтал об отпуске. Но неистощимый оптимизм, сдобренный прекрасной погодой, раскиснуть не дал. «Полковник Морозов — это хороший знак!» — подумал он и отправил в рот второй бутерброд.

В институте у Алексея была военная кафедра, и уже два с половиной года, как он состоял в звании лейтенанта запаса. И уже два с половиной года, как он работал инженером во ВНИИ телевидения. И уже два года, как он был женат. И уже семь месяцев, как был отцом. Сборы

в эту картину не вписывались никак. Ну, ничего. Морозов Морозова всегда поймет. Он объяснит этому «И.И.» сложившуюся ситуацию, и ему, Алексею, наверняка пойдут навстречу.

Утром он поехал в военкомат и выплеснул на товарища Морозова всё своё недюжинное красноречие, упомянув между делом, что жена с маленьким ребёнком живут на даче без удобств, и кто же им будет возить продукты, кроме него… Понимаете, товарищ полковник?

— Да я всё понимаю, Алексей Викторович, но не могу я Вам дать отсрочку. Дело государственной важности. Учения проходят по всей стране, сейчас всех призывают, сами понимаете, какая ситуация. За один месяц ничего ни с Вами, ни с Вашей семьёй не случится. Поедете в Североморск.

Однофамилец Алексея оказался непреклонен и протянул ему предписание явиться к пункту отправления через два дня.

Алексей не понимал, какая такая ситуация, но сопротивляться не стал. Во-первых, надо — значит, надо. Раз уж дело государственной важности. Государству оно виднее. Алексей же патриот, в конце концов. А во-вторых, к большому удивлению, про существование города Североморск Алексей не просто знал, а даже представлял примерно, где тот расположен. Дело в том, что именно туда, в Североморск, уехал служить офицером его лучший институтский друг. Более того. Месяц назад Олег прислал приглашение на свадьбу, которая должна была состояться вот как раз совсем скоро, в августе. Да не просто приглашение, а просьбу стать свидетелем! Увы, Алексей был вынужден отказаться: отпуска у него больше не оставалось, и с работы его, конечно же, никто не отпустил бы, даже ради свадьбы лучшего институтского друга. Он пожелал Олегу всего самого наилучшего и практически забыл об этом. Пока вдруг не увидел, что именно туда, именно в августе его и посылают на сборы. Конечно, увидеться им всё равно не удастся, это было совершенно очевидно. Сборы — дело серьёзное, Алексей будет служить на корабле, и просто так его в увольнительную никто не пустит. Но всё равно, согласитесь, удивительное совпадение и явно хороший знак.

В военном столе института, правда, хорошего знака здесь не увидели, но к сложившейся ситуации отнеслись с пониманием. Алексея отпустили отдать долг Родине и объявили, что ждут его через месяц — 1 сентября. Всего хорошего, гражданин.

В назначенный час Алексей был на Московском вокзале с вещами. Благо, от дома идти три минуты вразвалочку. К его большому удивлению, таких же бедолаг набралось не более дюжины, да и то два краснощёких, пышущих здоровьем молодца протянули офицеру справки с освобождением по медицинским показаниям. Позеленевший от гнева офицер поскрежетал зубами, поиграл желваками, посмотрел на находчивых парней взглядом, полным концентрированного презрения, но сделать ничего не мог: отпустил несознательных граждан. Те широко улыбнулись и исчезли в неизвестном направлении.

«Вот же ж! А чего я-то не додумался!» — отругал себя Алексей и направился к поезду с другими такими же недогадливыми. Ехать до пункта назначения предстояло больше суток в плацкартном вагоне. Впрочем, путь скрасила бутылка коньяка, заботливо взятая одним из новых соратников.

— Мужики, у меня и вторая припасена, — пытался вселить бойкий офицер запаса оптимизм в своих приунывших товарищей. — Вот приедем на место и отпразднуем начало службы!

— Да ну, а заметит командир корабля? Там с этим строго должно быть, — с сомнением протянул кто-то.

— Ну, мы тихонько, авось не заметит.