Осторожно! Психопат в клане! Том 1

— Он — один из ваших? Предатель? — продолжал вопрошать я.

— Нет, Беркутов мыслит слишком однобоко, — помотал головой Салтыков. — Однако я считал, что ты — другой. Послушай, Саша, подумай-ка хорошенько, от чего отказываешься. Я даю тебе последний шанс. У тебя пять минут на размышления.

Пять минут. Соглашусь — предам клан, откажусь — умру. Старик раздавал мне звездюля обычной базовой магией. Страшно представить, на что способен этот маг, когда в ход идёт его истинная сила.

Уникальная магия. Если не знаешь подробностей о способностях такого врага, битва пройдёт через череду проб и ошибок. А ошибки чреваты смертью. Таков мир.

В прошлой жизни я уже проходил через такой выбор. Главный врач — богатенький ублюдок — требовал от меня исполнения грязной работы, а взамен обещал большие деньги и престижное место. Я отказался, и что в итоге? Запорол себе всю жизнь, стал хладным трупом с ножом в груди.

Повторить прошлую судьбу и здесь? Нет. Теперь всё иначе. У меня есть сила, магия, которой я могу изменить себя и окружающий мир. Пусть старая мразь диктует мне свои правила, я всё равно поступлю так, как считаю верным!

— Твой ответ, Александр Перекрёстов? — спросил Салтыков. — Время вышло.

— Мой ответ, — сказал я, и, стиснув зубы, улыбнулся. — Пошёл в жопу, сволочь доисторическая. Я не предам клан.

И выпустил психо-цепь.

Фиолетовая вспышка со свистом рванула вперёд и пролетела сквозь плетёный стул. Салтыкова на нём уже не было.

Уклонился?! Твою ж мать!

Я на чистых инстинктах вскочил с кресла и выпрыгнул с веранды. Это было верным решением — веранде пришёл конец. Не знаю, чем старик шарахнул по ней, но щепки от миленького навесика дождём разлетелись по всему саду.

Я переместился на открытое пространство и, быстро осмотревшись, нашёл противника. Салтыков стоял на крыше особняка и грозно взирал на меня сверху вниз.

— Убегать — не имеет смысла, — крикнул он мне. — Я быстрее и сильнее тебя, Перекрёстов.

Зашибись, попили чаю, твою мать. Так и знал, что ничем хорошим это не закончится. Знал же, что интуиция никогда мне не врёт

— Я и не собираюсь от тебя убегать, старый хрыч. Иди сюда, рожа предательская. Посмотрим, смогу ли я навалять твоим хвалёным 75 % силы. Выпускной, мать его, экзамен начинается!

— Сколько-сколько процентов? — спросил Салтыков и, выгнув спину, рассмеялся. — Игры кончились, Сашок. Сейчас я тебя сотней процентов раздавлю.

Салтыков шарахнул ногой по крыше. И я слишком поздно понял, что таким образом он оттолкнулся и запустил себя, как пушечной ядро. Ядро, которое прошибёт меня насквозь, разорвёт на сотню маленьких Перекрёстовых.

Старикан, летел на меня замахнувшись. Вот-вот выставит вперёд кулак, как хренов супермен. Думаю, удар у него выйдет не слабее.

Мысли летят со скоростью света. Я понимаю, что уклониться не успею даже если выжму из себя всю ману. Точка невозврата уже пройдена. Единственное, что может меня спасти — психо-цепь, которая влетит в обосранца прямо в полёте. Одна беда — даже если возьму его под контроль, полёт остановить уже не смогу.

Но это — единственный выход.

Я выставил вперёд правую руку и, вложив всю имеющуюся энергию в ладонь, извергнул из неё психо-цепь.

Давай же, родненькая, не подведи!

Цепь, озарив двор своим фиолетовым сиянием, опутала старика с громким звоном сомкнув звенья. В это мгновение я понял, что чувствую цепь. Чувствую металл в своей руке.

Она материальна. Но таковой никогда не была. Вот оно — моё спасение. Моя удача.

— ПОЛУЧАЙ, СУКА! — взревел я, вцепившись обеими руками в цепь.

Мышцы рук и корпуса вздулись, несмотря на усталость, и я потянул цепь вправо, сместив траекторию полёта Салтыкова.

УДАР.

Старик с грохотом рухнул в метре от меня, встретив землю-матушку своим рылом, и проехал на нём несколько метров. Страшно представить, что стало с его лицом после такой поездочки!

Усилием воли я притянул к себе цепь, наполовину втянув её в ладонь. Она больше не проходила сквозь предметы. Её звенья стали реальными. Теперь я могу не только брать людей под контроль, но и атаковать их этой цепью!

Салтыков, громко кряхтя, медленно поднимался. С его лица текла кровь.

— Значит, научился всё-таки напитывать её маной… — простонал он.

Уж в чём — в чём, а в методиках обучения Николаю Антоновичу не было равных. В который раз, находясь на грани гибели, я открыл в себе сокрытые возможности. Смерть — прекрасный ускоритель обучения. Настоящий катализатор.

Я сделал новый замах цепью и ударил ею Салтыкова ещё раз, на этот раз намереваясь влезть в его разум.

По какой-то причине поверженный старик не сопротивлялся. Я подключился к сознанию Николая Антоновича и замер.

Удовлетворение. Гордость. Доверие.

Что это за чувства? О чём он, сука, думает?

Воодушевление. Самодовольство. Всё прошло так, как он и хотел.

Я отсоединился от сознания Салтыкова и отключил психо-цепь. Не знаю, каким было моё лицо со стороны, но мой лоб свело от наползших на него бровей. Шок — вот, что я испытывал. Шок от осознания истины.

— Вы… Вы солгали? — вырвалось у меня.