Осторожно, Рождество! Что происходит с теми, кому не удалось избежать дежурства в праздники

Я собираюсь снова объяснить ситуацию, но Митч меня останавливает, подняв вверх указательный палец, словно приготовился дирижировать оркестром, и уходит осмотреть пациента. Пять минут спустя он возвращается с таким видом, будто разобрался в сюжете «Донни Дарко»[44].

– Ты не задал нужных вопросов, – говорит он, заставляя меня с каждым слогом чувствовать себя все глупее. – Понимаешь, в 99 % случаев ответ можно получить, даже не прикасаясь к пациенту, а просто подробно расспросив его.

Я знаю, что надо дать ему закончить эту помпезную речь. Ординаторы любят время от времени такое проделывать, чтобы показать, что все еще в форме, подобно дяде, расхаживающему в плавках вокруг гостиничного бассейна под ошарашенные взгляды постояльцев. Когда он закончил, я поинтересовался, какой же вопрос нужно было задать.

– Не использовали ли вы в последнее время карамельную трость в качестве секс-игрушки?

Ну конечно! Добавлю это в список фраз, призванных завязать разговор.

Воскресенье, 1 января 2006 года

Когда в больнице появились объявления об установке программы для составления выписного эпикриза[45] в 2006 году как самое скучное в мире новогоднее обещание, не думаю, что кто-то из нас мог представить, насколько глобальные перемены произойдут с последними ударами Биг-Бена в полночь. Каким бы непривычным это ни было, надо отдать должное больнице, нанявшей специалистов по техподдержке, которые бродили по коридорам с яркими лентами, словно полуфиналисты регионального конкурса по похудению. Парень, назначенный в гинекологическое отделение, согласился, что выбранное для смены ПО время оставляет желать лучшего.

– По крайней мере, нам платят тройную ставку! – стуча по клавиатуре, заверещал он, будто лабораторная крыса, тыкающаяся в откидную дверцу, чтобы получить угощение.

Тройная ставка? Вы, может, и получаете ее, однако мы – точно нет. Надеюсь, он потратит прибавку на зубную пасту: по неприятному запаху из его рта можно заранее понять, что он где-то рядом.

Полагаю, мы должны быть благодарны, что систему обновили до уровня если не XXI, то как минимум середины-конца XX века. Старая была будто из ночных кошмаров Боба Крэтчита[46]: врачи писали эпикриз на бумаге под двойную копирку. Верхний экземпляр шел в медкарту, средний отдавали пациенту, а нижний – со слабым намеком на изначальный текст (если, конечно, врач не приложил к ручке все свои силы) – отправляли по почте участковому врачу. С сегодняшнего же дня вся информация вносится прямиком в компьютер, после чего документ распечатывается и – Господи, дай мне сил – отправляется по факсу.

Технологии, может, и изменились, но пациенты определенно остались прежними. Утром, обходя палаты, я познакомился с пациенткой А. В., встретившей Новый год с размахом, за которым последовали всхлипы.

Оказавшись в спальне своего кавалера, она столкнулась с потребностью в вагинальной смазке. Не найдя ничего хорошего ни на прикроватном столике, ни в шкафчике в ванной, она отправилась на поиски вдохновения на кухню и вернулась оттуда с банкой арахисовой пасты. Хотя ей определенно следовало доскональнее изучить содержимое буфета, арахисовая паста была не самым ужасным выбором: она маслянистая и к тому же может быть с кусочками арахиса для дополнительного «удовольствия». Из минусов – смазки на водной основе нарушают целостность презервативов, не говоря уже о том, что вряд ли кто-то поверит, будто коричневые разводы на простыне оставлены арахисовой пастой. Кроме того, у некоторых людей аллергия на арахис. У пациентки А. В., к примеру.

– Но… почему-у-у-у? – спросил я, растягивая последнее слово дольше.

– Я думала, она вызывает проблемы только… Ну знаете… с другого конца, – объяснила А. В.

Полагаю, она была так увлечена происходящим, что времени погуглить не было. Ее теория, однако, оказалась ошибочной. К счастью, пациентке удалось избежать худшего исхода, связанного с затрудненным дыханием и в конечном счете его полной остановкой. Тем не менее у нее так отекли влагалище и наружные половые органы, что она не могла писать. Мои коллеги, работавшие в ночную смену, поставили ей катетер, все промыли (что автоматически делало их победителями в любом разговоре о том, у кого был самый ужасный Новый год) и начали давать стероиды и антигистаминные.

К утру отек спал, катетер убрали, и А. В. успешно смогла пописать без него. Так что я выписываю ее домой. Мы договорились, что она больше не будет смазывать влагалище арахисовой пастой.

Итак, я пробую новое ПО в действии. Парень из техподдержки – судя по всему, на обед он ел сэндвич с сыром, луком и канализационной водой – объясняет мне, как пользоваться программой. Оказывается, мне нужно выбрать диагноз из огромного списка заранее заданных чрезвычайно подробных вариантов.

– Каким бы словом или двумя вы описали диагноз пациента? – спрашивает он.

Я размышляю.

– Вагинафилактический шок?

Среда, 4 января 2006 года