Осторожно, женское фэнтези. Книга 1

— Тогда о нем еще помнили? — уточнил бог. — Хорошо. Значит, время есть. Реальность не может измениться в один момент.

Реальность меняется? И что теперь делать?

— Тебе — ничего. Воспользуемся твоим первоначальным планом — поручим расследование Оливеру.

Милорд ректор, не зная о миссии, возложенной на него божьей волей, изучал библиотечные формуляры. Потом, словно очнувшись, вспомнил обо мне.

— Присядьте, Элизабет, — взял заботливо за руку и провел к диванчику. — Попробуем во всем разобраться.

Да уж, не мешало бы. И поскорее.

Через несколько минут прилизанный мистер Адамс принес чай. Взглянув на поднос, Оливер попросил секретаря принести еще одну чашку. А как только просьба была исполнена, пришел и господин инспектор. Если мистер Крейг и не был магом, то пользоваться стационарными порталами, один из которых наверняка соединял главный корпус с отделением полиции, определенно умел.

— Здравствуйте, инспектор, — приветствовал его ректор и тут же спросил безо всяких предисловий: — Кто из студентов пропал первым и когда?

— Доброго дня, милорд, — степенно поклонился полицейский. — Рад встрече, мисс Аштон. Если память меня не подводит, — левый глаз полицейского глядел на меня, а правый, мне показалось, прямо на стоящего за моей спиной Мэйтина, — о первом исчезновении было заявлено восемнадцатого ноября. Студент четвертого курса Герман Складовик…

Ну вот, еще один!

— Я думаю, все, — вздохнул над ухом Мэйтин. — Кроме тебя. Пока.

В каком это смысле — пока?

Бог не ответил.

— А если память вас все-таки подводит? — вкрадчиво поинтересовался у инспектора Оливер Райхон. — Мисс Аштон, вот, утверждает, что до мистера Складовика пропал еще один студент.

— А мисс Аштон можно верить, — приблизился к ректору Мэйтин.

— А мисс Аштон можно верить, — повторил за ним глава академии. — Потому что…

— Она сама попала под воздействие, — подсказал бог.

— …она сама попала под воздействие магии, природу и источник которой нам не удалось установить. Возможно это…

— Побочный эффект.

— …побочный эффект, — Оливер продолжал выдавать навязанные божеством мысли за свои. — Элизабет лишилась способностей, но вместе с тем не ощущает теперь иных искажений…

— Реальности.

— …реальности, — сказал ректор и, кажется, сам испугался своих слов. — Искажение реальности, конечно же! Не иллюзии, не морок…И все эти знаки… Но реальность не может измениться в одночасье!

— Умный он у тебя, — хмыкнул подсевший ко мне Мэйтин. — Гляди, какую сейчас деятельность бурную разовьет.

С божьей помощью…

— Все, — обрубил бог. — Это было допустимое вмешательство. Дальше пусть сам. Просто не давай ему забыть.

И исчез. Как обычно.

Глава 35 Бурная деятельность

— Реальность меняется? — в сосредоточенной задумчивости переспросил инспектор. — Что ж, может быть. Не сталкивался, признаюсь, но с теорией знаком. Некоторые моменты этого дела можно счесть признаками искажения.

Все-таки маг. Интересно, на чем специализируется? Существует какая-нибудь полицейская магия, или любой дар можно приспособить к использованию в этой области? Например, некроманты могут допрашивать покойников, прорицатели — гадать на фотографиях подозреваемых, целители — проводить экспертизу трупов, а боевики — заниматься оперативной работой.

— Вы о черных розах? — спросил у полицейского Оливер. — Думаете, это — сбой при формировании новой действительности?

— Не исключено. Если вы правы, и она на самом деле формируется.

— Мир в негативе, — ректор потер переносицу. — Похоже на то. А попугай смотрителя? Что он был научен говорить, до того, как начал предупреждать всех об опасности?

— Желал доброго дня.

Так просто? Было белое — стало черное, желал добра — стал угрожать?

— А надписи? — встряла я в разговор.

— Эхо, я думаю, — неуверенно отозвался милорд Райхон. — Эхо заклинания или ритуала, с помощью которого реальность заставили измениться. Начертание символов кровью используется во многих обрядах. Сейчас мы, вероятно, видим отражение исходной записи… Да! — он хлопнул себя по лбу. — Многократно перевернутое и перекрученное зеркалами реальности отражение. Потому-то никто и не может прочесть. Даже язык не удается определить!

Все же слишком просто.

Даже для женского фэнтези.

— Возможно, — инспектор, как и я, не спешил принимать объяснения Оливера. — Но откуда нам знать, что реальность действительно меняется?

Если ректор после божественных откровений не сомневался в правильности этой “догадки”, то у полицейского не было причин сразу принимать ее на веру: ему-то Мэйтин руку на плечо не клал и на ухо ничего не нашептывал.

— Это, вы уж простите, не дождик наколдовать, — развел руками мистер Крейг. — Даже не демона вызвать. Менять реальность — это уже высшего порядка магия. Не каждому под силу. Да и нужных заклинаний в учебниках не найдешь. И кроме слов мисс Аштон у нас нет ничего, что говорило бы в пользу этой версии.

Я хотела обидеться на такое недоверие, но не успела.

— Слова мисс Аштон можно проверить, — вступился за меня милорд Райхон. — Я уже сказал: реальность меняется не сразу. Если тот молодой человек…

— Чарли Лост. — подсказала я.