Осторожно, женское фэнтези (СИ)

С силой выдергивая ноги из песчаной ловушки и снова проваливаясь, прошла за пять минут метров пять. Подумала, что до горизонта такими темпами доберусь к концу года, но не остановилась…

Меня остановили.

Сделав очередной шаг, я почувствовала, что нога проваливается глубже обычного, но отступить не успела.

“Ну и ладно”, - подумала почти без сожалений. Задержала дыхание, зажмурилась…

…и с удивлением поняла, что стою на ровном твердом полу.

Открыла глаза, но ничего не увидела.

Вместо серой пустыни вокруг меня была темнота. Такая плотная, такая… знакомая…

И луч света - только не сверху, а снизу, как будто кто-то открыл в полу люк.

Я осторожно приблизилась к источнику света.

Точно - люк!

А внизу…

Дыхание перехватило, когда наклонившись над отверстием в полу, я увидела знакомую лестницу на чердак, кусочек выложенного грязной плиткой пола, деревянные перила и уходящие вниз ступеньки.

- Опять? - сердито прошелестел голос из темноты.

Стремительный порыв ветра с грохотом захлопнул крышку люка и сбил меня с ног. Но удара о пол я не почувствовала - упала на что-то мягкое…

- Я же говорил, что вы выберетесь, - сказал сидящий рядом с кушеткой Оливер.

Лица его я не видела, хоть мы и находились уже не на промежуточном уровне: навернувшиеся на глаза слезы растворили мир вокруг.

Нет, я не выбралась. Я все еще здесь.

- Теперь можно поспать? - спросила держащего меня за руку мужчину.

- Нужно. Я должен буду уйти, но потом вернусь. Леди Пенелопа останется с вами, не волнуйтесь. Если хотите…

Я ничего не хотела - только чтобы он не отпускал моей руки, пока я не усну.

Не отпустил…

Пробуждение было менее приятным.

Причем дискомфорт я почувствовала задолго до того, как открыла глаза. Внутренности скрутило в узел, как во время поездки на скоростном лифте. Закололо в груди. Горло сдавил спазм.

Я глубоко вдохнула и попыталась сесть, но слабость и головокружение снова толкнули меня на кушетку.

- Занятно, - произнес надо мной хриплый голос, и я вздрогнула, узнав его обладателя. - Какие нынче барышни чувствительные. Как вы живы-то еще, эмпатичная вы наша?

- Вашими молитвами, - пробурчала я.

Собравшись с силами, села и отодвинулась на край кушетки, подальше от разглядывающего меня с любопытством доктора Грина.

Кто его позвал? Леди Пенелопа? Или Оливер решил проконсультироваться со специалистом?

Ни ректора, ни наставницы в комнате не наблюдалось, и этот факт меня не обрадовал.

- К вашей гиперчувствительности я непричастен, так что извинений не ждите, - заявил доктор. - Если ума не хватило определить источник негатива и держаться от него подальше, сами виноваты. За грубость, так и быть, простите. Но при вашем уровне эмпатии следовало бы понимать, когда человек не расположен к общению, и не навязываться со своим дурацким кофе.

Что?! Я навязывалась?

От негодования я не могла подобрать слов, чтобы высказать хаму, куда ему пойти со своим “так и быть, простите”.

- Дышите ровнее, мисс Аштон, - посоветовал он деловито. - Можете считать про себя: раз, два - вдох, три, четыре - выдох. Это помогает. Других рекомендаций пока не дам. Случай сложный, а заниматься мне им некогда, тем паче милорд Райхон просил не вмешиваться. У него свои методы, у меня - свои, и смешивать их не стоит. Скажу только, что чувствительность у вас, скорее всего, лишь на те виды магического воздействия, которые связаны с отдачей жизненной энергии. Так что к некромантам и целителям, когда те работают, лучше не приближаться. Я предупрежу леди Райс, что ваше присутствие в лечебнице - плохая идея. Или же пусть держит вас в своем кабинете и берет с собой только в тех случаях, когда не планируется использование целительской магии выше третьего уровня.

- Милорд Райхон говорил, до четвертого можно, - осмелилась вставить я. Исключительно, чтобы не соглашаться с Грином.

- Милорду Райхону, конечно, виднее, - скривился тот. - Но если планируете постоянно проваливаться на подуровень в критические моменты и задерживаться там, как в этот раз, дольше, чем на пять минут, оформите на всякий случай завещание. Единственный человек, которого я знал, из тех, что увлекались работой в подпространстве, умер в возрасте двадцати семи лет от кровоизлияния в мозг. Это так, к сведению.

- Мне двадцать.

- И жизнь уже наскучила? - спросил доктор резко. - Что вы пререкаетесь все время?

- Я…

- Понятно, - Грин сцепил пальцы в замок и вывернул с мерзким хрустом. - Вы постоянно это чувствуете, когда я рядом?

- Нет.

- Не врать. В глаза смотрите.

Не желая этого, но и не в силах сопротивляться приказу, я подчинилась. Это было как в тот раз, в его кабинете, когда Грин сказал, что со мной что-то не так: меня буквально парализовало его волей. И страх - сейчас я понимала, что это реакция на примененные ко мне чары, но понимание не заставило меньше бояться этого человека.