Осторожно, женское фэнтези!

Смешивать лекарство с ликером я не стала. Уже после ухода Сибил закрылась в ванной, накапала в чашку двойную дозу, мысленно пожелала себе удачи и залпом выпила. Эффекта не почувствовала – в сон меня клонило и до этого. Глаза начали слипаться еще за столом под болтовню подруг, обсуждавших сюжет какого-то любовного романа. Занятная, видимо, книжица: о юной охотнице за артефактами, то и дело попадающей в немыслимые ситуации, и отважном герое, вытаскивающем ее из всех передряг до тех пор, пока не решил, что проще жениться на этой искательнице приключений, чтобы сидела дома и воспитывала детей, а не лазила по древним гробницам, – по крайней мере, я так поняла его финальный подвиг.

Засыпая, я продолжала думать о нелегкой судьбе героев, обреченных спасать прекрасных дам от хтонических монстров и кровожадных библиотекарей. Встряхивалась, приказывая себе сосредоточиться на видении изумрудного луга, но вновь возвращалась мыслями к беспокойным героям, которым после их геройств еще обеспечь квалифицированное лечение и отдельное койко-место.

– Зачатки профдеформации сознания? – насмешливо осведомился мальчишеский голос в моей голове.

– Цитирую знакомого целителя, – ответила я.

– Кого ты там цитируешь? – проворчала со своей кровати Мэг. – Спи!

– Сплю, – заверила я подругу.

Вдохнула, чувствуя, как тело наполняется легкостью, медленно выдохнула и, провалившись сквозь матрас, мягко опустилась на пушистое облачко рядом с Мэйтином.

Облачко. Раньше такого не было.

– Раньше ты и алкоголь с антидепрессантами не мешала, – отозвался бог. – Знаешь, как это опасно?

– Мы этого еще не проходили, – заявила я беспечно, рассудив, что, будь я сейчас при смерти, он не таким тоном со мной говорил бы.

– Все равно не делай так больше. Грайнвилль показывал тебе путь, ты в состоянии пройти по нему без вспомогательных средств.

– Я не помню.

– Я не сказал, что ты помнишь. Я сказал, что ты можешь.

И все же облачко. Висит себе в имитирующей небо голубой пустоте, беленькое и волнистое, как на картинке в детской книжке. На ощупь гладкое, упругое, но при небольшом усилии можно погрузить в него руку по локоть, а затем легко вытащить. Получившееся отверстие тут же затягивалось. А если попробовать отщипнуть кусочек…

– То отщипнешь, – закончил Мэйтин. – Долго собираешься экспериментировать?

Я пожала плечами: мои манипуляции разговору не мешали. Если только их божественность снизойдет до разговора.

– Снизойду. Что ты хотела спросить?

– Всё. Расскажи всё что можешь. Сейчас. Сразу.

– Спрашивай, я отвечу.

– Нет. Рассказывай сам.

Если я что-то поняла в правилах божественных игр, то на неправильный вопрос получишь неправильный ответ, а правильных я задавать так и не научилась.

– Это не игры, – сказал Мэйтин. – А что до правил – я и так обходил их, где это было можно. Поэтому спрашивай.

– Ты знаешь, кто провел ритуал?

– Уже да.

– Скажешь?

– Нет. Есть условия, которые ты должна выполнить самостоятельно, помнишь?

Дурацкие условия. Не мог придумать что-нибудь попроще!

– Ты так и не поняла? – усмехнулся бог. – Не я их придумал. Ты. Ты написала это и сделала Элизабет центральной фигурой.

М-да. Кой черт понес меня на эти галеры?

– Это вопрос? – уточнил Мэйтин.

– А у тебя есть ответ?

– Конкретно о чертях и галерах – нет. Остальное я тебе объяснял.

Причинно-следственные связи, я помню. Но если мир существовал до того, как я о нем написала, я никак не могла повлиять на события и заложить обязательные условия, о которых он мне талдычит.

– Теоретически могла, – не согласилось с моими умозаключениями божество. – Ты писала, находясь в другом мире. Воздействовала на систему извне.

– В каком смысле?

– В метафизическом.

Да уж, каков вопрос – таков ответ.

– Имея точку опоры, можно перевернуть мир, – расщедрился на объяснение бог. – Но эта точка не может находиться в том же мире.

Что ж, это объясняет, почему, оказавшись на Трайсе, я потеряла власть над событиями. Но искажения реальности на меня не влияют.

– Побочный эффект, – предположил Мэйтин. – Все же ты автор.

А то и демиург, да.

Я вспомнила знакомство с божественным семейством: небожители тогда так и не пришли к согласию. Но они обсуждали не только это.

– Две проблемы, – я утопила пальцы в облаке. – Мне нужно закончить историю на Трайсе, чтобы восстановить естественный ход событий и границы миров. Закончить не извне, а именно на Трайсе. Чтобы не перевернуть его ненароком?

Мэйтин кивнул, и я продолжила:

– Вторая проблема – изменение реальности. Я не писала об этом, только создала предпосылки. Но сам ритуал… – я задумчиво отщипнула кусочек облака, скатала в шарик и подбросила на ладони. – Ритуал придумали драконы, которые ушли с Трайса, но которых, как я слышала на вашей семейной встрече, можно было бы вернуть, чтобы все исправить, если бы ты не считал, что это неправильно.

– Время драконов прошло.

– Расскажи о них, – попросила я. – То, чего я не знаю. Чего нет в учебниках.

Надеюсь, это правильный вопрос.