Осторожно, женское фэнтези!

Вместе с развалинами заброшенного корпуса таяла и надежда, за которую я держалась до последнего. Никто больше не выберется из развалин. А вскоре и развалин не осталось.

Я прижалась к плечу Эда и пообещала себе, что не заплачу.

– Нет худа без добра, – вздохнул Крейг, присаживаясь на землю рядом с нами. – Сколько лет не знали, что с этим сараем делать. Теперь скверик разобьем, да, милорд?

Оливер не ответил.

– Хорошее платье, – сказал инспектор, который на нервах, наверное, просто не мог молчать. – Эльфийский шелк?

Я пожала плечами.

– Эльфийский, – кивнул себе старик. – Магия на нем эльфийская. Сама нить зачарована. Даже не нить, а еще шелкопряды, что эту нить тянут.

Значит, это не нервное.

А платье – не только голубое, но еще и волшебное.

– Хороший шелк, – продолжил Крейг, глядя на оставшийся на месте развалин пустырь. – Жалко, силы в нем уж нет, сгорела вся.

Значит, уже не волшебное.

Но Кару я при встрече поблагодарю.

– Волна мощная прошла, – не умолкал полицейский. – Многие заинтересуются. Там тоже, – ткнул пальцем в небо. – Понаедут теперь… Как отбиваться будем? Теперь-то все вспомнится…

– Отобьемся, – сказал угрюмо Оливер.

– Куда мы денемся? – согласился Крейг.

– Книги, – вспомнила я. – Саймон сказал, что они в их доме.

Нужно довести это до конца, чтобы его жертва не была напрасной.

Новый портал перенес нас к крыльцу оставшегося без хозяев дома. Крейг без хитростей выбил дверь.

Где искать нужные книги – никто не знал, а привлекать к этому делу еще людей было рискованно: мало ли кто еще захочет изменить свою судьбу? Судя по взглядам, которые бросал на нас инспектор, он и нам не очень-то доверял. В кабинете Крейг снял с полки первый подвернувшийся том, открыл и внезапно отшвырнул от себя. Из-под обложки вырвалось серое облачко.

– Проклятье!

– Оно самое.

Оливер устало привалился к дверному косяку.

На что ушли остатки его сил, растраченных еще в заброшенном корпусе на поддержание защитного купола, я поняла, когда Эдвард открыл еще одну книгу, и превращенные в пепел страницы осыпались на ковер.

Я и не подозревала, что можно проклясть книги. Зато теперь не нужно переживать, что описание ритуала попадет не в те руки.

– Ловко, – похвалил Крейг. – Все накрыл?

– Все в доме, – подтвердил ректор.

Эд, относившийся к книгам с особым пиететом, скривился, но промолчал. А мне нужно было найти еще кое-что. Найти и забрать. Потому что это не для следователей и специальных комиссий. Это даже не для меня. Для Германа, с которым мы пока не знакомы и который в этот момент, быть может, появился, перепугав соседей, в своей комнате. Стилет – хорошее прозвище. Но Стальной Волк лучше.

Интуиция меня не подвела: мальчишки – всегда мальчишки, все самое ценное они хранят под кроватями.

Оливер, увидев маску, нахмурился сильнее, но ни о чем не спросил. Меня вообще никто ни о чем не спрашивал, словно все и так знали, почему Саймон исчез вместе с книгой. А может, не хотели этого знать.

Но я им не позволила. Секунду назад казалось, и слова не выговорю, а тут вдруг прорвало. Мэйтин говорил, что возникшая после ритуала версия реальности не исчезнет бесследно, а значит, был шанс, что Саймона не забудут, и я хотела, чтобы его запомнили правильно.

Когда говорить стало не о чем, прижала к груди стальную маску и вышла на крыльцо. Остудить мысли, подышать свежим воздухом и утереть тайком от всех слезы, которые обещала не лить…

Зажмурилась и тут же распахнула глаза, испугавшись знакомой темноты.

Но темнота настигла меня.

– Нет! – заорала я на весь терминал. – Не смей!

– Ты выполнила миссию и вернешься в свой мир.

– Это и был мой мир!

Мой мир. Мои родители. Мои друзья. Моя академия. Мой мужчина.

Мое!

– А как же Элизабет? – спросил, проявившись в луче света, Мэйтин.

– Я Элизабет! – топнула со злостью ногой и провалилась в пустоту.

После того, сколько раз сегодня мне пришлось падать, это не пугало. Если не думать о том, что я упаду на площадку рядом с чердачной лестницей старой трехэтажки…

Но я опустилась на знакомое мягкое облачко. И, кажется, догадалась, к чему этот антураж: на облачке Мэйтин рассказывает мне сказки.

– Лучше я тебе лекцию о вреде пьянства прочитаю, – ухмыльнулся он, падая рядом.

Нет, сказки интереснее. Например: жила-была девочка Элси…

– Которая любила выпить, – вставил вредный бог.

Не любила. Но случалось иногда. Почему бы и нет, если меру знать? Но с мерой Элси немного ошиблась…

– Раза в два.

Неважно.

– Неважно у тебя получается сказки рассказывать, – вздохнул Мэйтин. – Давно поняла?

– Сегодня. И раньше мысли были, но… не складывалось…

– Просто ты из тех, кого нужно по голове стукнуть, чтобы она заработала.

– Мог объяснить в первый же день.

– И ты поверила бы? Сомневаюсь. Потому я и выбрал для тебя ту правду, которую тебе легче было бы принять.

Как ни странно, он прав: тогда мне проще было поверить в то, что я попала в мир, который сама придумала, чем в то, что вернулась домой спустя долгих семь лет.

Семь лет – именно столько времени прошло со дня моей свадьбы. Со свадьбы Марины, в жизнь которой я случайно заглянула и в которой осталась, забыв себя.

Кто поверил бы в такое?