Осторожно, женское фэнтези!

– Конечно, – улыбнулась я. Потому что он тоже улыбался, и отнюдь не познания в травматологии вызвали мое удивление, а эта его улыбка.

– Повел себя как зеленый первокурсник. Обычно я так…

– Не поступаете, – продолжила я. – Может быть, зря?

– Может быть, – улыбка стала задумчивой. – А этот Волк и правда отличный боец. Жаль, вы не знаете, кто он.

– А что бы вы сделали, если бы узнали?

– Жестоко отомстил бы, естественно! Я ведь малефик, мстительность и злопамятность – мои главные черты. Пару внеплановых зачетов ему подстроил бы. А если специальность предполагает, и по полигону погонял бы.

– И хвост ему! – рассмеялась я.

– И хвост! – поддержал «мстительный» ректор. – Кстати, хвостатые проклятья имели успех. Студенты ведь именно хвостами называют несданные зачеты? Так вот после той практики…

Неловкое движение, и он прервал рассказ. Улыбку сменила гримаса боли.

– Вам нужно в лечебницу, – напомнила я. – Расскажете после.

– Завтра. После того как у вас закончатся занятия с леди Райс. Как всегда.

Как же упоительно прозвучало это «как всегда»! А когда он взял мою руку, поднял и легонько коснулся губами пальцев, сердце едва не выскочило из груди.

– Спасибо за чудесный вечер, Элизабет.

Чудесный вечер в конце безумного дня. Кто бы мог подумать?

Глава 20

…Я шла через мрак терминала к светящемуся люку.

Еще немного, и буду дома.

Три комнаты, совмещенный санузел, телевизор, телефон, интернет. Уютный диванчик, плед и свернувшийся в ногах кот.

Вычеркну из жизни события последних недель. Не сразу, но смогу убедить себя в том, что все это было сном.

А быть может, это и есть сон? Академия магии – для той, кто давно уже не верит в чудеса. Подруги, которых у меня нет в реальной жизни. Больница, где я никогда не буду работать. Красавец-мужчина, который никогда не обратил бы внимания на меня настоящую.

Я буду скучать по нему. И по всему остальному тоже.

Но вернуться – это правильно.

Лучше сейчас, пока я не поверила, что все это мое.

Последние шаги, и я склоняюсь над люком. Смотрю на лестницу внизу, на выложенный плиткой пол и расшатанные перила.

Мое – там.

Я понимаю это, но не могу решиться…

Кто-то решает за меня.

– Опять? – спрашивает гневно темнота.

Крышка с грохотом захлопывается. А над закрытым люком стоит она. Элизабет. Глядит на меня сердито… или испуганно? Отступает в сторону, а после делает шаг ко мне. Или я – к ней?

Протягиваю руку, и она тянется навстречу.

Но вместо теплой ладони чувствую гладкое стекло.

Зеркало.

Элси тут нет. Может быть, и меня тоже.

За спиной Элизабет выступает кто-то из темноты: черное пальто, длинные белые волосы…

Оборачиваюсь, но позади меня – никого.

Только непроглядная тьма терминала между мирами, один из которых – мой…

Странный сон.

Разбудил до рассвета и заставил вспомнить о вчерашней встрече с медиумом. Мэйтин отмахнулся от моих опасений, успокоил, но все же хотелось объяснений, и я решила заглянуть к Норвуду и его соседу вечером.

Планы пошли наперекосяк уже с утра.

Придя в учебный корпус, я полчаса простояла под кабинетом наставницы. Не дождавшись ее, пошла на кафедру, где узнала, что у миссис Томсон, работавшей в лечебнице штатной акушеркой, умер отец, и леди Райс на две недели отменила свои занятия на факультете, чтобы подменить коллегу и дать той побыть с семьей в нелегкое для них время.

Пришлось топать в лечебницу, а там опять стоять под кабинетом, потому как леди Пенелопа была занята с пациенткой и ни ключа, ни записки мне в этот раз не оставила. Я даже к Грину отважилась заглянуть, но и того на месте не оказалось. Сидевшая за его столом смутно знакомая мне рыжая девица важным тоном сообщила, что доктор осматривает новоприбывшего пациента, а она ни о каких ключах не знает.

Ничего не оставалось, как снова изображать вокзальную нищенку и надеяться, что наставница появится раньше желчного господина Грина.

Но первым пришел Рысь – в выходной куртке вместо потрепанной каждодневной и с букетом белых хризантем.

– Здравствуй, Элизабет.

– Здравствуй, – я притворилась, будто не удивлена ни его видом, ни торжественным приветствием, и подвинулась, освобождая место на скамейке. – Присаживайся.

– Нет, я… и так долго тебя искал… Вот, – он сунул мне в руки букет. – Прости за вчерашнее.

Вчера столько всего случилось, что, не явись он, такой нарядный и виноватый, я и не вспомнила бы о нашей размолвке.

– И насчет того, что ты меня в историю втянула, – оборотень все-таки присел рядом. – Спасибо.

– За то, что втянула?

– Да. Понимаешь, я хотел летом в полицию на практику пойти, но соискателей много… А вчера с инспектором разговорились, и он сказал, чего, мол, до лета ждать, когда тут такое дело и я уже вроде как участвую… Здорово, да?

– Угу. Просто чудо божье.

– Сердишься еще, – неверно понял мою усмешку Норвуд. – Имеешь право. Но, честно, Элси, я не хотел ничего такого. Прости, если дал тебе надежду, что между нами возможно что-то кроме дружбы, но…

– Рысь! Не мели ерунды! Нет у меня никаких надежд!

– Мне показалось, ты расстроилась вчера, – промямлил он неуверенно. – Из-за Шанны.