Остраконы

И вот в один прекрасный день бутылку шампанского вместе с несколькими другими вдруг притихшими бутылками аккуратно сложили в ящик, наполненный соломой, и все они куда-то поехали. По дороге ящик поведал, что им страшно повезло: их везут в ресторан – очень дорогой и очень известный. Бутылка шампанского почти не волновалась – всё шло по плану. Судя по тому, что по приезде в ресторан её поставили в холодильник, она поняла: скоро! Она чувствовала, как шампанское внутри неё замирает и пружинится, готовясь к выходу на сцену. Знаете, как медленно тянутся у бутылок последние часы перед самым главным? Точно так же, как у людей!

И вот наконец настал вечер, в зале ресторана зажглись огни, тихо зазвучала музыка. Бутылка шампанского представляла себе, как сейчас за столами рассаживаются красиво одетые господа и дамы, улыбаются друг другу, здороваются, целуют друг друга, шутят, листают меню. Она даже чуть-чуть подпрыгивала от нетерпения, а за ней всё не шли и не шли! Холодильник то и дело открывался, и чьи-то быстрые руки выхватывали из него то бутылку минеральной воды, то блюдечко с маслом. Не то, не то! И вот, когда надежда уже почти умерла, дверь холодильника распахнулась как-то особенно торжественно, рука в белой перчатке нежно обняла бутылку шампанского за горлышко, и через мгновение она увидела себя стоящей на серебряном подносе рядом с двумя тонкими бокалами. А потом поднос медленно поплыл через горящиий огнями зал, и бутылка чувствовала, как все гости ресторана провожают её восхищёнными взглядами. А потом официант остановился у маленького столика, за которым сидели двое: молодой человек в изящном костюме и необыкновенной красоты дама в строгом вечернем платье. В руке молодой человек держал маленькую коробочку, коробочка была открыта, и в ней сверкало колечко с бриллиантом. «Вот это да! – успела подумать бутылка. – Он предлагает ей руку и сердце!» В этот момент официант ловким движением ослабил корону на её голове, и шампанское выстрелило вверх волшебным салютом! «Поздравляем, поздравляем!» – кричало шампанское всеми своими пузырьками. «Счастья вам! – беззвучно кричала бутылка. – Счастья вам и любви!»

«Ты же знаешь, я не люблю шампанское!» – нахмурилась дама.

«Но по случаю…» – начал было молодой человек.

«Терпеть его не могу! – отрезала дама. – С детства».

«Ну хорошо, что тебе заказать?» – молодой человек, кажется, совсем не расстроился.

А бутылку шампанского поставили в ведерко со льдом. Лёд медленно таял, и бутылка чувствовала, как с последними пузырьками из неё уходит жизнь. А потом молодой человек увёл свою капризную даму, разошлись остальные гости, ресторан опустел, официанты, громко переговариваясь, убирали со столов грязную посуду, уборщица мыла пол и ставила стулья на столы ножками вверх. Один официант уже без всякого уважения ухватил бутылку шампанского за горлышко и унёс на кухню. Там он отхлебнул из этого самого горлышка, скривился и вылил умершее вино в мойку с объедками.

Про Новый год

Новый год в этот раз совсем не хотел наступать. Бывало такое настроение и раньше, но он всегда старался взять себя в руки и найти причину хандры. И это оказывалось несложно: например, неновогодняя погода. Ну в самом деле, какие тут хороводы вокруг ёлки и катание с гор, когда за окном плюс три, слякоть, всё растаяло и похолодания не ожидается. В первый раз ему удалось уговорить себя, а потом и погода такая постепенно стала нормой – и ничего, привыкли.

Но сегодня просто всё валилось из рук. Ведь главная обязанность любого Нового года, кроме того, чтобы не опоздать и наступить ровно в полночь, – вселить в граждан уверенность в том, что он, Новый год, будет лучше уходящего. А для этого надо иметь эту уверенность самому. Вот в этот раз с уверенностью было плохо. То есть она отсутствовала напрочь. В мире творилось чёрт знает что: кризисы, ссоры, санкции, войны, висящие на волоске… Всё это выглядело очень непразднично и, главное, никуда не собиралось деваться первого января. Как вели себя в этой ситуации коллеги в восточных странах, Новый год не знал – они почти не общались. Молча и торжественно проследовал мимо старший товарищ – еврейский Новый год. Наступил. Как будто всё в порядке!

Ну, они и не такое видали.

В общем, после долгих раздумий Новый год решил не наступать. Взять и отменить наступление. Отложить до лучших времён. Ну раз он не в силах справиться со своей главной задачей. Он бродил вечерами по центральным улицам Москвы – вроде всё, как перед любым Новым годом: дурацкая иллюминация, бесконечные пробки, очереди и толкотня в магазинах, всеобщее возбуждение, которое могло показаться радостным, но он заглядывал в людей и видел, что почти все они стали внутри маленькими, злыми, озабоченными и колючими – и пытаются этим весёлым возбуждением спастись от собственных мыслей. Возбуждение у них получалось легко, а вот веселье выходило ненастоящим, как у плохого массовика-затейника. Может быть, Новый год видел это лучше, чем сами люди. Люди, как правило, ни черта не видят. И смотреть на это было тяжело.