Острие копья

Несомненно, она здорово проводила время. Я проехал по Пятой авеню и на Шестидесятой улице свернул в Центральный парк. На западной стороне по Риверсайд-драйв доехал до Сто десятой улицы и затем до Национального мемориала генерала Гранта, где сделал круг и повернул обратно. Не думаю, что она хоть раз взглянула на деревья, траву или реку. Объектом ее внимания были люди в других машинах. Без пяти одиннадцать я остановился перед фасадом дома Вулфа.

Миссис Риччи звонила уже дважды. Вид у Фрица был презабавный, когда он сообщил мне об этом. Я немедленно позвонил ей и отчитал, потребовав не чинить препятствий правосудию. Не знаю, много ли она услышала из-за своих воплей, но вроде бы такой подход сработал. Больше она не тявкала до полудня, когда я повез Анну домой.

Вулф явился как раз во время моего звонка миссис Риччи. Я наблюдал, как по пути к своему столу он остановился пожелать девушке доброго утра. С женщинами он вел себя галантно. У него было какое-то извращенное представление о них, в сути которого я так и не разобрался. Каждый раз, когда я видел его с одной из них, он неизменно был сама галантность. Я не смог бы описать его поведение при этом, поскольку сам его не понимал. Конечно же, трудно представить, как может быть галантной эта глыба плоти, но Вулф определенно таковым был. Даже когда угрожал одной из дамочек, как в тот раз, когда выдавливал из Нюры Пронн правду о деле Дипломатического клуба. Я тогда получил наглядное представление о том, что значит «выжать как губку».

С Анной Фиоре он начал мягко. Проглядев почту, он повернулся к ней и молча смотрел почти минуту, прежде чем сказал:

– Нам больше не нужно строить догадки относительно местонахождения вашего друга Карло Маффеи. Примите мои соболезнования. Вы видели тело?

– Да, сэр.

– Прискорбно, весьма прискорбно, ведь он не стремился к насилию, а лишь случайно оказался на его пути. Чудно́, на какой тонкой ниточке может висеть судьба человека. Например, мисс Фиоре, судьба убийцы Карло Маффеи может зависеть от того, когда и при каких обстоятельствах вы видели клюшку для гольфа в комнате вашего жильца?

– Да, сэр.

– Ну вот, теперь вам будет легко рассказать все нам. Возможно, мой позавчерашний вопрос воскресил в вашей памяти тот случай.

– Да, сэр.

– Воскресил?

Девушка открыла было рот, но ничего не сказала. Я внимательно наблюдал за ней, и она показалась мне какой-то странной. Вулф вновь спросил:

– Воскресил?

Она молчала. Ни нервничала, ни боялась, насколько я видел. Просто молчала.

– Когда я спросил вас об этом позавчера, мисс Фиоре, вы показались немного расстроенной. Я сожалею об этом. Не скажете ли нам, почему вы расстроились?

– Да, сэр.

– Быть может, из-за воспоминания о чем-то неприятном, произошедшем в тот день, когда вы увидели клюшку?

Снова молчание. Я видел: что-то неладно. Последний вопрос Вулф задал так, словно он ничего не значил. Мне были знакомы нюансы его интонаций, и я понимал, что это и впрямь не слишком его занимает. По крайней мере, пока. Что-то увело его по другому следу. Почти сразу же он выстрелил в нее следующим вопросом, и тон у него был уже другим:

– Когда вы решили отвечать «да, сэр» на все, что бы я ни спросил вас? – Ответа не последовало, но Вулф продолжил, даже не ожидая его: – Мисс Фиоре, я хотел бы, чтобы вы поняли следующее. Мой последний вопрос не имеет никакого отношения ни к клюшке, ни к Карло Маффеи. Вы разве не заметили? Что ж, если вы решили отвечать на все мои вопросы о Карло Маффеи только «да, сэр», так тому и быть. Вы имеете на это полное право, потому что именно так решили. Но если я спрашиваю вас о чем-то другом, то вы уже не вправе отвечать «да, сэр», потому что ваше решение заключалось не в этом. Обо всем прочем вы должны отвечать так же, как отвечал бы любой другой. Итак, когда вы решили говорить мне одно только «да, сэр», было ли это продиктовано каким-то поступком Карла Маффеи?

Анна не отрываясь смотрела ему в глаза. Было очевидно, что она вовсе не подозревает его в чем-то и не бросает ему вызов, а просто пытается понять его. Она все смотрела на него, а он смотрел на нее. Наконец через минуту она ответила:

– Нет, сэр.

– А! Хорошо. Это не было продиктовано каким-то его поступком. Тогда это не имело к нему отношения, и, значит, вы вполне можете ответить на любой мой вопрос об этом. Вы должны это понимать. Раз уж вы решили ничего не говорить о Карло Маффеи, спрашивать вас я не буду. Но это другое дело. Решили ли вы отвечать «да, сэр» мистеру О’Грейди – человеку, который приходил и допрашивал вас вчера утром?

– Да, сэр.

– Почему вы так поступили?

Она нахмурилась, но ответила:

– Потому что кое-что произошло.

– Хорошо. Что же произошло? – (Она покачала головой.) – Давайте же, мисс Фиоре. – Вулф сохранял спокойствие. – Нет ни одной причины, почему бы вам не ответить.

Она повернула голову и посмотрела на меня, а затем снова на него и наконец произнесла:

– Я скажу мистеру Арчи.

– Хорошо. Скажите мистеру Арчи.

Она обратилась ко мне:

– Я получила письмо.

Вулф бросил на меня быстрый взгляд, и за расспросы принялся я.

– Ты получила письмо вчера?