Острие копья

Тогда я стал расспрашивать о Кимболлах. Он не рассказал мне ничего такого, чего бы я уже не знал от его сестры. Знакомство с Кимболлами было столь поверхностным, что не стоило говорить об этом. Другое дело отношения Ларри с Мануэлем, владельцем спортивного самолета, который столь привлекал Ларри. В будущем, получив права, он собирался купить себе такой же. Затем я задал ему вопрос, который задал миссис Барстоу, вызвавший такое волнение. Я задал его сейчас обоим, брату и сестре, и на сей раз переполоха не было. Они решительно заявили, что не знают никого, кто испытывал бы ненависть или неприязнь к их отцу. Таких не могло быть. За всю свою блестящую карьеру, начавшуюся десять лет назад, когда в сорок шесть лет он стал ректором Холландского университета, их отец встречался с критикой и сопротивлением, но всегда благополучно разрешал все, благодаря редкому умению улаживать, а не обострять конфликты. Его личная жизнь ограничивалась семьей и домом. Ларри, как я понял, испытывал к отцу чувство глубокого уважения и известную сыновью привязанность. Что касается Сары, то она искренне любила отца. Итак, они между собой решили, что у их отца врагов не было и не могло быть. Заявляя это, Сара, отлично знавшая, что я услышал из уст ее матери всего три часа назад, смотрела на меня с вызовом и мольбой.

Следующим объектом моего внимания был доктор Брэдфорд. Здесь я больше рассчитывал на Сару, чем на ее брата. По тому, как сложилась наша беседа, я мог бы ожидать особенно много колебаний и уверток, но ничего подобного не было. Сара прямо и откровенно рассказала о друге отца: они вместе учились в колледже, и доктор Брэдфорд был всегда близким отцу и их семье человеком. Он был вдовцом, и Барстоу считал его членом своей семьи. Особенно они сближались в летние месяцы, ибо доктор жил совсем рядом. Он был их семейным врачом, и они возлагали все надежды на выздоровление матери только на него, хотя он сам, не скрывая, полагался на консультации специалистов.

– Вам он нравится? – спросил я Сару в упор.

– Нравится?

– Да. Вам нравится доктор Брэдфорд?

– Конечно. Он добрее и благороднее всех, кого когда-либо знала.

– А вам? – спросил я, повернувшись к Ларри.

Тот нахмурился. Видимо, он уже устал. Он был терпелив ко мне, ведь я допрашивал его целых два часа.

– Пожалуй, да. Все, что моя сестра сказала о нем, правда. Но он любит читать мораль. Сейчас, правда, он ко мне уже не пристает, но когда я был мальчишкой, мне приходилось прятаться от него.

– Вы приехали в поместье в субботу во второй половине дня. С момента приезда сюда в субботу и до двух пополудни в воскресенье доктор Брэдфорд был у вас?

– Я не знаю… О, да, он обедал у нас в субботу.

– Как вы думаете, он мог убить вашего отца?

Ларри застыл в испуге.

– О, Господи! Кажется, вам хочется напугать меня, так, чтобы я сболтнул какую-нибудь глупость?

– А вы что думаете, мисс Барстоу?

– Какой абсурд!

– Хорошо, пусть, по-вашему, абсурд, но кто-то же упросил доктора Брэдфорда дать заключение, что смерть наступила от разрыва сердца? Кто из вас? Он?

Ларри с ненавистью смотрел на меня.

– Вы сказали, что пригласили меня присутствовать при вашей беседе с братом для того, чтобы никто не нарушал условий договора, – тихо промолвила Сара Барстоу. – Что ж, мистер Гудвин, вы достаточно испытывали мое терпение.

– Хорошо, оставим этот разговор. – Я повернулся к ее брату. – Вы снова раздражены, мистер Барстоу. Не стоит. Люди вашего круга не привыкли к такого рода дерзости, но поверьте, куда лучше сделать вид, что вы ничего не заметили. У меня осталось всего несколько вопросов. Где вы были в понедельник, пятого июня, вечером, между семью и двенадцатью часами.

Ларри все еще злился.

– Не знаю. Как могу я помнить это?

– Постарайтесь. Не посчитайте этот вопрос тоже за дерзость. Я спрашиваю вас вполне серьезно. Понедельник, пятого июня. Во вторник были похороны вашего отца. Я спрашиваю вас, где вы были накануне вечером.

– Я могу сказать вам, – вмешалась его сестра.

– Я предпочитаю, чтобы ваш брат сам мне ответил.

– Что ж, я могу ответить, а могу и не ответить. Хорошо, отвечу, я был дома.

– Весь вечер?

– Да.

– Кто еще был дома в это время?

– Моя мать и сестра, прислуга и еще Робертсоны.

– Робертсоны?

– Да, я же сказал вам.

Опять на помощь пришла сестра.

– Это наши старые друзья. Мистер и миссис Блэйр Робертсон и их две дочери.

– Когда они пришли к вам?

– Сразу после обеда. Мы еще не встали из-за стола. Около половины восьмого.

– Доктор Брэдфорд тоже был?

– Нет.

– Вам это не кажется странным?

– Странным? Почему? Впрочем, у него был доклад на какой-то конференции в Нью-Йорке.

– Понимаю. Благодарю вас, мисс Барстоу. – Я снова повернулся к ее брату. – Еще один последний вопрос, вернее, просьба. У Мануэля Кимболла есть в ангаре телефон?

– Да.

– Позвоните ему, пожалуйста, и предупредите, что я направляюсь к нему, и не будет ли он так любезен дать мне интервью.

– Нет. С какой стати я должен делать это? – возмутился Ларри.

– Вы не имеете права просить об этом! – тут же вмешалась его сестра. – Если вы хотите видеть мистера Кимболла, это ваше личное дело.