Острие ужаса

Идей не было. Никаких. А вот у Ольхи нашлась одна, и та дурацкая. Девушка попыталась толкнуть дверь, и ее тут же отшвырнуло назад. Проверив, что с сидящей на полу девушкой все в порядке, я постарался расслабиться и отрешился от бурлящих эмоций. Причиной тому была странная уверенность в том, что еще не все потеряно. Сам по себе мой дар прорицателя был ничтожным. Его не хватало, чтобы заглянуть даже в ближайшее будущее, но все же тени грядущего ощущались, и меня не покидало ощущение, что попасть внутрь все же удастся.

Так, давайте подумаем. Маг приложил очень много усилий, чтобы защитить дверь, и это у него прекрасно получилось. Без взломщика ее не открыть, но Магистра здесь нет.

А может…

Решив, что попытка не пытка, я вошел в пустую камеру справа от себя и, достав из рюкзака еще одну бомбу, положил ее у стены. Отбежав подальше, мы с Ольхой переждали вспышку и вернулись к загоревшейся двери.

Что и требовалось доказать! На всякого мудреца довольно простоты.

Маг защитил дверь, но забыл о перемычке между двумя камерами. После срабатывания бомбы внизу в стене появилась круглая дыра. Прилепить устройство к камню не удалось, поэтому выжженная сфера наполовину утопала в полу. Края образовавшейся прорехи в стене и полу все еще светились раскаленным камнем.

Все же не зря я таскал на горбу лишнюю тяжесть.

После нажатия кнопки на огнетушителе из крошечного сопла сначала на горящую дверь, а затем в раскаленный камень ударила морозная струя. Все вокруг заволокло паром, но зато теперь можно пробраться внутрь и не обжечься.

В большом помещении стояли светильники с детектором движения, и, как только мы оказались внутри, под потолком разлился бледный свет. Я, конечно, ожидал какого-то кошмара, но после бедного оборотня думал, что удивить меня будет сложно…

– Вот урод, – скрипнув зубами, прошептал я, конечно же имея в виду мага, а не того, кто был распят посреди комнаты.

На первый взгляд казалось, что в центре кровавой паутины сидит огромный паук, но, увы, это было не так. Лишенный рук и ног обрубок человека висел на пульсирующих нитях, мало того, они выходили прямо из его тела. Лицо бедолаги показалось мне знакомым. Значит, он все же живой, но лучше, если бы было наоборот.

Старясь хоть как-то отвлечься, я осмотрелся вокруг, но в нагромождении магической техники ничего осмысленного для себя не увидел. Хотя нет, в глаза бросился большой таймер с застывшими цифрами.

Так вот как он запустил духа-убийцу, находясь далеко отсюда. Конспиратор хренов!

Скользнув по красным нитям, мой взгляд опять наткнулся на бедолагу, а в это время Ольха-Этна как сомнамбула медленно шла к жертве мага.

– Арис, – прошептала она, но никакой реакции не дождалась. – Арис!

Крик девушки отразился от стен и ударил мне даже не по барабанным перепонкам, а сразу по нервам. Маленькая ладошка легла на покрытую шрамами грудь, и глаза бедолаги окрылись. В них была та же муть, что и у Этны до того, как она хоть немного пришла в себя.

Увы, Арис не узнал свою подругу. В его взгляде не было ничего, кроме пустоты.

Ольха вздрогнула и начала суетиться.

– Сейчас, Арис, сейчас помогу. – Она провела пальцами по одной из толстых нитей кровавой паутины, а затем полоснула по ней эльфийским «когтем», явно приняв за простые путы.

Я уже понимал, что это не так, но не успел остановить ее. Из разрезанного жгута ударила тонкая струйка крови. Арис мучительно закричал.

Внезапно вдоль красных нитей пробежалась темная дымка, собираясь в очень странное облачко.

Нет, тут что-то не так.

Словно обезумев, Ольха начала кромсать нити, заставляя бедолагу кричать еще громче. Дымка ужаса становилась еще гуще.

Ухватив за плечи, я оттащил Ольху от кровавой паутины. Девушка резко развернулась, заставив меня нервно вздрогнуть – такое я чувствовал только раз, когда мне в душу заглянул марук. Ситуация замерла в шатком равновесии и… она не стала нападать, а уткнулась лицом мне в грудь.

– Ольха, ты должна его отпустить, как и твоего маленького друга.

Так же как было понятно, что в закрытое помещение мы все же попадем, сейчас мне было очевидно, что спасти пленника не удастся, а вот дать ему свободу мы вполне можем.

Ольха затрясла головой, вновь заходясь в рыданиях. Затем внезапно затихла и судорожно вздохнула. От этого вздоха меня опять пробрала нервная дрожь. Мне она, конечно, близка, но все это очень напоминает игру обезьяны с гранатой.

Ольха подняла голову, и я со страхом посмотрел ей в глаза. На меня опять смотрела юная старушка.

– Хорошо, – кивнул Ольха-Этна, – дай мне огонь.

Я мгновенно понял, что она имела в виду.

– Ольха, нет. Тебе не нужно… – начал я и замолчал. Больно кольнуло ощущение того, что во мне сейчас говорит не любовь к той, кто стала почти сестрой, а простой эгоизм.

– Нужно, отпусти нас, – нежно улыбнувшись, сказала она и погладила меня по щеке. – Я мало что помню, но точно знаю, ты был хорошим другом.

У меня перехватило горло, а в глазах защипало.

Будь все проклято!