Остров

Когда почти подошли к ней, услышали звук приближающегося автомобиля. Вскоре показалась раздолбанная «Газель» с брезентовым верхом.

Они спустились на дорогу и остановили машину. В кабине сидел мужик лет сорока. Томилин подошел к «Газели», поздоровался и спросил: «Вы нас не подвезете? Мы заплатим».

Для убедительности Томилин продемонстрировал деньги. Наверно, это было излишним – когда четверо вооруженных мужчин (оружие особо не афишируют, но и не особенно скрывают) останавливают машину на лесной дороге и просят подвезти, то отказать трудно. Водитель «Газели» был явно напуган, хотя и старался этого не показывать. Он спросил: «А куда вам надо?»

– В ту же сторону, что и вам, – махнул рукой Томи-лин. И повторил: – Мы заплатим.

– Ну, залезайте.

Через минуту «Газель» с неожиданными пассажирами катила по лесной дороге. Томилин сидел в кабине, остальные забрались в кузов.

* * *

«Отдел грязных дел» получил свое название не случайно – его сотрудники занимались деятельностью, которую даже с очень большой натяжкой нельзя было назвать законной. О существовании этого отдела в ФБР знали практически все, но лишь немногие точно знали, чем же реально занимаются его сотрудники. Хотя, конечно, догадывались. В совсекретном меморандуме, доступном очень узкой группе высших должностных лиц США, было написано, что сотрудники отдела, который именовался «особым», имеют право использовать в своей работе «специальные методы расследования». Разумеется, «в интересах безопасности Соединенных Штатов Америки». При этом меморандум не раскрывал, что же это за «специальные методы». В заключение меморандума была следующая фраза: «Для получения более подробной информации необходимо лично обратиться к первому заместителю директора ФБР».

Фреду Фридману придали трех специальных агентов из «отдела грязных дел». Неделю двое из них вели скрытое наблюдение за вьетнамцем, изучали его привычки, распорядок дня, маршруты, по которым перемещался Май Хыонг. Особый интерес вызывали напитки, которые преподаватель приобретал в ближайшем магазине. После того как была собрана необходимая информация, агенты осуществили тайное проникновение в коттедж, в котором проживал вьетнамец. Один заменил упаковки с соком, который пил преподаватель. Второй установил в квартире миниатюрную веб-камеру. Она давала возможность наблюдать за объектом, когда тот сидит за компьютером.

В первый же вечер Май выпил два полулитровых пакета сока, и этот факт с удовлетворением зафиксировали наблюдатели. Во второй вечер, сидя за компьютером, Май выпил пакет сока и уже открыл второй, как вдруг. на мониторе перед ним возникло лицо его кумира – корейского студента Чо Сон Хи. Лицо корейца выглядело не совсем реально – казалось слегка размытым и как будто дрожало. Чо улыбнулся и негромко произнес: «Здравствуй, брат мой. Узнал меня?»

Май замер с открытым ртом. А лицо корейца медленно растворилось. Как будто и не было его.

Май Тхи Тху Хыонг был ошеломлен.

Май был напуган.

Он задал себе вопрос: не сошел ли я с ума?

Он не был сумасшедшим. Лицо корейца появилось на мониторе Мая волею специалистов ФБР. А сок, который пил Май, был «заряжен» специальным психотропным препаратом.

Каждый вечер Май Тхи Тху Хыонг выпивал две полулитровые упаковки сока. И получал очередную порцию препарата. Небольшую. Внешне его поведение не изменилось. По крайней мере ни коллеги, ни студенты ничего необычного не замечали. Впрочем, на нелюдимого вьетнамца никто особого внимания и не обращал. Хотя потом многие будут говорить, что да – последние дни он был какой-то возбужденный. Доза препарата, которую ежедневно получал вместе с соком Май, была действительно невелика и на здорового человека могла бы и не оказать воздействия. Но Май Тхи Тху Хыонг не был здоровым человеком. А сотрудники «отдела грязных дел» стимулировали его болезнь. В результате каждый вечер Май общался с виртуальным корейцем Чо Сон Хи.

* * *

По дороге из Котласа в Кизему ехали полицейские машины – личный «Ховер» начальника горотдела, старые «Жигули» с операми УР и две «буханки». В них находился практически весь личной состав котлаской полиции. То, что от него осталось. В головном «Ховере» ехал начальник полиции с двумя замами.

С багровым от злости и хронического пьянства лицом начальник орал на замов:

– Как? Как, бляха-муха, это могло получиться? Замы отмалчивались. А что тут ответишь, когда погибли восемь сотрудников?

– Скоро вообще народу не останется, – орал Суслов. Последнее время полиция Котласа постоянно несла потери: неделю назад одного прапорщика зарезали практически на пороге собственного дома. А чуть раньше еще трое утонули по пьянке в Двине. Но это все были объяснимые потери, а тут – восемь трупов разом! Это вам не кот чихнул.

Майор Суслов поорал, выпустил пар и немного утих. Один из замов – капитан Никифоров – сказал:

– Полагаю, они напоролись на группу террористов. Хорошо подготовленных, хорошо вооруженных.

– Террористов, говоришь? – раздраженно произнес начальник.

– А чего? На раз террористы. Потому и погибли все.