Остров

Четыре. Получалась как раз та ночь, в которую я отправился вверх по ручью осматривать наше поле битвы и нашел на дне лагуны убитую женщину.

– Да, – согласилась Эрин. – Они вели маму назад в ее клетку... это была ее ночь для посещения дома. Раньше она ничего не пыталась. Из-за нас, понимаешь? Из-за того, что Уэзли обещал с нами сделать, если она когда-нибудь попытается убежать. Но она решила, что шанс на спасение у нас будет только в том случае, если ей удастся сбежать. Тогда она смогла бы прокрасться назад, понимаешь? И спасти нас. Так вот, она подождала, пока они попытаются затолкнуть ее в клетку, вырвалась и побежала. Они оба кинулись за ней вдогонку. И поймали.

– Может, поймали, а может, и нет, – возразила Алиса.

– Поймали.

– Только потому, что они так говорят...

– Перестань, Алиса. Думаешь, они вели бы себя так, если бы не поймали маму? Ты не хуже меня знаешь.

Алиса молчала.

Я хотел было задать другие вопросы. Когда их мать совершила побег? Знают ли они о существовании лагуны? Как далеко отсюда до нее?

Но в этом не было необходимости.

Мертвая женщина, которую я нашел в воде, наверняка была их матерью.

А Мат, как я уже догадался, был их отцом.

Уэзли сделал этих детей сиротами.

Одно из его многочисленных преступлений, причем одно из самых тяжких.

– Ладно, – продолжала Эрин, – на чем я остановилась? На том дне, когда здесь появился Уэзли? Так вот, все мы оказались в клетках. Он задержался здесь на пару дней. Папу он не трогал, но... по очереди... издевался над остальными.

– Ему нравится делать людям больно, – пробормотала Алиса.

– Он выводил нас из клеток. По одной. И заставлял делать всякое.

– Ужасные вещи, – добавила Алиса.

– И если мы делали это как-то не так, как он хотел, он наказывал за это других. Как тогда, когда он захотел, чтобы я... кое-что ему сделала. А я отказалась. Тогда он посадил меня назад в клетку и вывел маму. Он отстегал ее плеткой прямо у нас на глазах, а затем заставил ее сделать то, чего не сделала я. Потому, что я сказала, что не буду этого делать.

Рука Эрин, лежавшая в моей, стала горячей и влажной. Я слегка пожал ее.

– Собственно говоря, – продолжала она, – Уэзли делал с нами такое с самого начала, еще когда появился здесь впервые. Но тогда он надолго не задержался. Уходя, оставил нам в клетках немного еды и воды и сказал, что вернется.

– Но не сказал, когда, – добавила Алиса.

– Ага. Спустя какое-то время мы начали думать, что он вообще не собирался возвращаться. Пищи и воды у нас уже почти не оставалось. Но до того, как их совершенно не стало, мы услышали страшный взрыв.

– Когда наша яхта взлетела в небо? – спросил я.

– Ну да. Не успели мы опомниться, как он вернулся. Вышел из джунглей такой веселый и радостный.

– В чем мать родила, – добавила Алиса.

– Это его любимый наряд, – сообщила Эрин. – Наверное, думает, что всем нравится все время видеть его штуковину.

– А это не так?

– Только не мне.

– А он не рассказывал, как взорвал яхту? – поинтересовался я.

– А как же, – сказала Эрин. – Часто хвастался, как легко ему это удалось. Он перерезал своей бритвой топливопровод. В моторном отсеке, да? Затем скрутил из простыни фитиль. Потом зажег его, прыгнул за борт и поплыл под водой.

– Он рассказывал это и смеялся, – подхватила Алиса. – Считал, что он такой хитрый.

– Он действительно нас перехитрил, – признался я. – Мы все подумали, что он взорвал яхту случайно и сам погиб при этом.

– Он и хотел, чтобы вы так подумали, – подтвердила Эрин. – Но Билли говорит, что вы довольно быстро обо всем догадались.

– Ну, мы стали задумываться. Особенно после того, как начались убийства. Понятно, кто еще мог бы это делать? Насколько нам было известно, остров был необитаемым. Мы и не подозревали, что здесь целая семья... А другие здесь есть?

– Другие что? – переспросила Эрин.

– Люди. Семьи. Дома. Соседи у вас есть?

– Мы сами себе соседи.

– Кроме нас никого, – поправила ее Алиса.

– Мы были совершенно одни на всем острове. Как это было замечательно. До появления Уэзли.

– Мама и папа привезли нас сюда, чтобы мы были в безопасности, – сказала Алиса. – Как тебе это нравится, а?

– Мы жили в Лос-Анджелесе, – пояснила Эрин. – Переехали на остров, когда там произошли эти массовые беспорядки. Это было последней каплей, понимаешь? Родители боялись, что нас всех убьют. Хотели увезти нас в такое место, где не надо было беспокоиться о таких вещах, как преступность и наркотики.

– А посмотри, что получилось, – посетовала Алиса.

– Все знают, что получилось, – упрекнула ее Эрин. – Но до этого было здорово. – Затем, обращаясь ко мне, добавила: – Занимались мы дома. Никакой школы. Нас учили мама и папа. Мама когда-то была школьной учительницей, а папа был писателем. Это было классно, не надо было ходить в какую-нибудь ужасную школу с гадкими детьми. Почти каждый день мы плавали и ловили рыбу. Было так хорошо, пока не появился этот Уэзли и не испортил все.

– Я жалею, что мы не остались в Лос-Анджелесе, – призналась Алиса.

– Не ври.

– Мама и папа были бы тогда еще живы.

– Может быть. Никто этого не знает. Возможно, мы погибли бы при землетрясении.