Остров бесконечной любви

– И не тревожься, доченька, – обнадежила пророчица, изучая результат. – Ты девушка благородная. Ты заслуживаешь самого лучшего мужчину, и такой появится раньше, чем ты себе думаешь. А кто лишится прекрасной женщины – так это тот, по ком ты сейчас льешь слезы. Если только хранители вовремя его не вразумят, проигравшим останется он. – Гадалка подняла глаза от карт. – Понимаю, тебе мои слова не по сердцу, но тебе нужно ждать второго мужчину. Так будет лучше.

И все-таки, когда Роберто позвонил, она приняла его предложение поужинать вместе с двумя другими парами. Она до сих пор была к нему привязана, так же как и он к ней… По крайней мере, все эти дни она не могла выбросить его из головы. Почему бы им не встретиться еще раз? Сходить в итальянский ресторан, который так нравился Сесилии, потому что стены там напоминали римские руины в Капакалле. Они закажут темное густое вино с дразнящим ароматом гвоздики… Да, Роберто думал о ней, выбирая место для ужина.

Поначалу все шло хорошо. Друзья Роберто явились с супругами – гирлянды драгоценностей и невыразительные лица. Сесилия заканчивала ужин в состоянии смертной скуки, но была полна решимости спасти вечер.

– Вы любите танцевать? – спросила она.

– В общем, да.

– Я знаю место, где можно послушать хорошую музыку… если вам нравится кубинская музыка.

В ту ночь в баре царило безумие. Наверное, дело было в жаре, будоражившей гормоны, только завсегдатаи вели себя намного развязней, чем обычно. Когда вошли в зал, выступала группа сальса-ниппон, солистка пела на чистейшем испанском. Она пришла сюда после концерта на пляже, но в конце концов вышла на сцену вместе с музыкантами, которых набрала в течение вечера. К их выступлению присоединились три канадца. На площадке и за столиками здравомыслящих не осталось. Возле стойки голосили аргентинцы, рядом вопили итальянцы, а группа ирландцев отплясывала смесь хоты и чего-то невообразимого.

Роберто решил, что на танцплощадке слишком людно. Они потанцуют, когда поубавится толчея. Сесилия вздохнула. Такого не будет до самого утра! Роберто продолжал болтать с друзьями, а Сесилия совсем приуныла. Она чувствовала себя не в своей тарелке, особенно рядом с этими двумя женщинами, напоминавшими ледяные статуи. Девушка попыталась вклиниться в мужской разговор, но они обсуждали вещи, в которых она не разбиралась. Заскучав, Сесилия вспомнила о старой подруге. Однако за столом, где обычно сидела Амалия, сегодня горланили бразильцы.

Когда мимо проходила официантка с подносом, Сесилия схватила ее за рукав.

– Послушай, – шепнула она, – ты не видела сеньору, которая обычно сидит за этим столом?

– Многие сеньоры сидят за столами.

– Та, о которой я говорю, всегда там сидит.

– Не замечала, – отмахнулась официантка и прошла дальше.

Роберто старался делить свое внимание между Сесилией и друзьями, но девушка чувствовала себя неприкаянной. Она словно брела ощупью по незнакомой местности. К их столику подошли еще три приятеля Роберто – одеты подчеркнуто элегантно, а девушки заметно моложе своих кавалеров. Эта компания все меньше нравилась Сесилии. От них пахло притворством и корыстью.

Песня закончилась, и буйство немного поутихло. Музыканты ушли со сцены, чтобы отдохнуть, над площадкой опять загорелся свет. Из динамиков снова полились звуки песни, которая была популярна на острове, когда Сесилия была девочкой: «Изранен тенями, живу как во тьме, зачем ты была так жестока ко мне?» Сесилия почувствовала: что-то вокруг изменилось; неясным образом переменилось и ее состояние. Девушка не могла понять, что произошло. И вдруг она ее увидела: на сей раз Амалия сидела в конце барной стойки.

– Пойду поздороваюсь с приятельницей, – извинилась Сесилия.

Она двигалась в потемках, протискиваясь между танцорами, которые возвращались на свои места. А вот и Амалия – притаилась, как зверек-одиночка.

– Мартини, – крикнула Сесилия бармену. И тут же поправилась: – Нет, лучше мохито.

– Любовный недуг, – констатировала Амалия. – Единственное, что остается в человеческом сердце. Все кончается или изменяется, но только не наша любовь.

– Я пришла сюда, чтобы забыть, – объяснила Сесилия. – Не хочу говорить о себе.

– Я подумала, тебе нужна компания.

– Да, чтобы переключиться на что-нибудь другое, – ответила девушка, пригубив принесенный коктейль.

– На что, например?

– Мне хотелось бы узнать, кого вы ждете каждый вечер, – решилась Сесилия. – Вы рассказывали об испанке, которая видит домовых, о китайской семье, которая спаслась из бойни, и о дочери рабыни, которая стала проституткой… Кажется, вы позабыли о собственной истории.

– Я не позабыла, – тихо ответила Амалия. – Сейчас истории свяжутся.

Словно чудо

Из-за раны девушка продержалась между жизнью и смертью четыре месяца. Но это было не самое страшное: холод, в детстве проникший в ее тело, снова стремился ею завладеть. В ней как будто жили сразу две женщины. Когда Хосе приходил в больницу с утра, перед ним была ласковая, робкая, молчаливая девушка, а по вечерам обезумевшие глаза Мерседес отказывались его узнавать.