Остров Безымянный

– Это только на первый взгляд кажется невероятным. Но, если задуматься, бесплатность образования и медицинского обслуживания означает, что эти блага распределяются на сугубо уравнительной, то есть, именно коммунистической основе. И этот принцип действует везде, где доступ к общественным благам осуществляется вне зависимости от уровня дохода.

Хм… А я и не догадывался, что районная поликлиника – островок лучезарного будущего в нашем унылом настоящем.

– Может формально Вы и правы, но только бесплатность медицины и образования – слишком шаткий аргумент для обоснования неизбежности наступления грядущей коммунистической эры.

– Почему же шаткий? Я хочу Вам напомнить, что мы находимся только в самом начале пути. С большой вероятностью можно допустить, что по мере развития производства и накопления общественного богатства сфера распределения благ на коммунистических, то есть уравнительных или полууравнительных, принципах будет расширяться. Постепенно она охватит продукты первой необходимости и лекарства, затем жильё, транспорт и так далее. Сейчас трудно себе такое представить, но не так давно столь же невероятным казалось содержание неработающих граждан за общественный счёт. А кого сегодня удивляют пособия по безработице? Параллельно сфера капиталистического, рыночного распределения, то есть в соответствии с уровнем дохода, будет сокращаться. Как далеко в конце концов зайдёт этот процесс, мы можем только предполагать.

Так, пора переходить к делу! Задам, может быть, ещё один вопрос, а потом…

– Вы высказываете глубокие и крайне интересные для меня мысли. – Молодец! Как ловко ей польстил. Да только Полина, на моё несчастье, не из падких на лесть. – Выходит, бесплатное образование, бесплатная медицина – это не «пережитки проклятого тоталитарного прошлого», а, наоборот, элементы будущего общества?

Полина всё время отвечала без долгих пауз: она явно всё давно продумала и ответы были у неё наготове.

– Получается, что так. Причём, обратите внимание, для того, что раньше называли социализмом, в этой схеме места не остаётся, альтернативой современному рыночному капитализму выступает не он, а коммунизм, описанный Марксом. Дальнейшее расширение социального обеспечения граждан на коммунистических началах – того, что раньше называлось «общественными фондами потребления» – со временем приведёт к изменению трудовой мотивации и сужению сферы наёмного труда. Материальные стимулы к труду постепенно будут уступать место нематериальным. Люди станут меньше конкурировать в борьбе за доступ к различным благам. Если эта тенденция действительно реализуется, то рано или поздно – впрочем, скорее поздно, чем рано – она радикальным образом изменит облик мировой цивилизации.

Я уже почти не слушал Полину. Меня сейчас волновали личные вопросы, а не будущее человечества. Я вдруг ясно осознал, что наступил поворотный момент в моей судьбе, одно из тех немногих событий, которые взрывают обыденную реальность, самым непредсказуемым образом изменяют плавный ход жизни человека и превращают ленивое её течение в бурный поток, изобилующий водоворотами и прочими турбулентностями. То, что произойдёт через минуту, коренным образом изменит моё бытие, поменяет направление моего вектора в мировом пространстве-времени.

Если бы Полина в этот момент невзначай бросила на меня взгляд, она бы ужаснулась: глаза мои буравили невидимую точку впереди, челюсти сомкнулись с такой силой, что скулы своими острыми углами были готовы прорвать щёки, плотно сжатые губы свидетельствовали об отчаянной решимости. Наверное, в этот момент я был похож на серийного убийцу.

Так, надо собраться духом. Сейчас скажу…

– Что касается облика мировой цивилизации…

Тут я запнулся и внезапно брякнул:

– Вы мне очень нравитесь, Полина! Я хотел бы, чтобы мы вместе уехали в Москву.

Ну вот, хотел как лучше, а получилось, как у поручика Ржевского.

Я с опасливой надеждой посмотрел на Полину и… похолодел. У меня внутри как будто что-то оборвалось. Её глаза выражали только испуг, густо перемешанный с непомерным удивлением. И ничего больше. Это была не та реакция, которую я хотел увидеть. Должно быть, больше всего в этот момент Полина мечтала поскорее оказаться дома. С обречённостью преступника, которому отказано в помиловании, я понял, что она абсолютно не воспринимает меня в том качестве, в каком я вдруг перед ней предстал – мужчины, способным заинтересоваться ею и вызвать интерес у неё. Она и в мыслях не держала, что в одну секунду я могу превратиться в пылкого Ромео, признавшегося своей Джульетте.

– Я не могу… – Только и смогла произнести Полина в ответ.

– Что не можете?

– Уехать с Острова. У меня бабушка, за ней нужен уход, и я не могу её бросить.

– Давайте, возьмём её с собой.

– Она не поедет. Здесь прошла вся её жизнь, похоронены дорогие ей люди… Да я и сама не хочу уезжать с Острова.

Несколько мгновений прошли в молчании. Наконец, Полина, похоже, осознала сущность происходящего.

– Сергей Николаевич, Ваше предложение оказалось неожиданным для меня. Но мне кажется, что и Вы его недостаточно хорошо обдумали.