Остров Дельфинов. Большая глубина. Рассказы

Он взял ее из рук врача и раскрыл наудачу, с легким чувством вины, которое неизбежно, когда в твоих руках оказывается записная книжка другого человека.

А в следующую секунду Ральфу Хьюзу показалось, что шатаются устои его мира. До сих пор он слушал доктора

Сэндерсона как-то рассеяно, недоумевая из-за чего весь этот переполох. Теперь у него в руках лежало противоречащее всякой логике вещественное доказательство.

Ральф Хьюз не мог прочесть ни слова в записной книжке Нелсона. И печатный и рукописный текст были перевернуты, точно в зеркале.

Доктор Хьюз встал с кресла и несколько раз быстро прошелся по кабинету. Сэндерсон сидел, молча глядя на него. На четвергом круге физик остановился у окна и посмотрел на озеро, накрытое тенью белой стены плотины.

Этот вид как будто развеял его смятение, и он снова повернулся к доктору Сэндерсону.

– Вы хотите, чтобы я поверил, что с Нелсоном каким-то образом произошло поперечное обращение, правое поменялось местами с левым и наоборот?

– Я ничего не хочу. Я только изложил факты. Если вы можете сделать другой вывод – буду рад его услышать.

Позвольте добавить, что я проверил зубы Нелсона. Все пломбы переместились. Объясните это, если можете.

Кстати, вот эти монеты тоже очень интересны.

Хьюз взял их в руку. Один шиллинг, новая красивая крона из бериллиевой меди, несколько пенсовиков и полупенсовиков. Он принял бы их без колебаний у любого кассира. Такой же наблюдательный, как большинство людей, он никогда не задумывался, в какую сторону смотрит голова королевы. Но надписи! Хьюз живо представлял себе недоумение Монетного двора, если эти странные монеты когда-нибудь попадут к ним. Как и книжка: поперечное обращение.

Голос доктора Сэндерсона перебил его размышления:

– Я попросил Нелсона никому не говорить об этом. Я

напишу подробный доклад, он вызовет переполох, когда будет напечатан. Но нам надо знать, как это могло случиться. Вы конструктор нового генератора, поэтому я пришел к вам.

Доктор Хьюз словно не слышал его. Сидя за столом, он пристально разглядывал свои руки. Впервые в жизни он всерьез задумался над разницей между левым и правым.

Доктор Сэндерсон продержал Нелсона в больнице несколько дней, изучая своего странного пациента и собирая материал для доклада. Насколько он мог судить. Нелсон, если не считать странного превращения, был вполне нормален. Он заново учился читать и быстро преуспевал, после того как прошло чувство необычности. Вероятно, он никогда не сможет работать инструментом так, как работал, до несчастного случая: теперь его до конца жизни все будут считать левшой. Но ведь это не помеха.

Доктор Сэндерсон перестал ломать голову над причиной состояния Нелсона. Он плохо разбирался в электричестве, это дело Хьюза. Врач не сомневался, что физик найдет ответ, как всегда. Компания – не благотворительное общество, она знает, кого нанимает. Новый генератор, который будет пущен через неделю, – детище Хьюза, хотя ему принадлежит только теоретическая разработка.

Сам доктор Хьюз был вовсе не так уж уверен в себе. Его пугал размах задачи; в отличие от Сэндерсона, он понимал, что тут открываются совсем новые области науки. Он знал: есть лишь один путь, чтобы объект мог превратиться в свое зеркальное отображение. Но как доказать столь фантастическую теорию?

Главный физик собрал всю наличную информацию об аварии, из-за которой огромный статор оказался под током.

Расчеты позволяли представить себе силу тока в обмотках в те несколько секунд, когда была замкнута цепь. Правда, цифры приблизительные. Если бы можно было повторить опыт, чтобы получить точные данные… Он представлял себе лицо Мердока, если скажет:

– Вы не возражаете, я сегодня вечером выберу минутку и замкну накоротко генераторы один – десять?

Нет, это, конечно, отпадает.

Хорошо, что у него сохранилась действующая модель.

Опыты на ней дают какое-то представление о поле в середине генератора, но о величине тока можно только гадать. Она, наверно, была колоссальной. Просто чудо, как уцелели обмотки.

Почти месяц Хьюз бился над расчетами и блуждал в областях атомной физики, которые после университета тщательно обходил. Мало-помалу в его голове складывалась теория; до окончательной формулировки далеко, но путь был ясен. Еще месяц, и все будет готово.

Большой генератор, который занимал его мысли весь последний год, отошел на второй план. Доктор Хьюз как-то рассеянно принял поздравления коллег, когда генератор прошел последние испытания и влил свои миллионы киловатт в энергосистему. Наверно, его поведение показалось им немного странным, но ведь его давно считают оригиналом. К этому привыкли; компания была бы разочарована, если бы ее придворный гений не вел себя эксцентрично.

А через две недели к нему опять пришел доктор Сэндерсон. Он хмурился.

– Нелсон снова в больнице, – сообщил врач, – Я

ошибся, когда сказал, что все в порядке.

– А что с ним? – удивленно спросил Хьюз.

– Он умирает от голода.

– От голода? Что вы хотите этим сказать?

Доктор Сэндерсон пододвинул стул к столу Хьюза и сел.

– Я вас эти дни не беспокоил, – стал рассказывать он, –