Остров 'Его величества'

- Ах, вот как? - Карпов даже вскочил с кресла. - Но я иностранный гражданин! Меня мало занимают ваши скандалы. - Сергей обернулся к Финчли: - Джерри, зачем ты впутываешь меня? Мистеру Хаузу нужны твои документы? Превосходно? Отдай их! Я возвращаюсь в Нью-Йорк, заберу их у Симонова, и делайте с ними что хотите! Ваши отношения меня совершенно не интересуют. Мистер Хауз, как я понял, обещал Финчли миллион. За что - не знаю и знать не хочу, но полагаю, что и мне за хранение пакета и причиненное беспокойство тоже причитается компенсация.

"Верный ли я взял тон? - торопливо думал Карпов. - Только бы выбраться отсюда. Я облегчу задачу Ганеву. Моих данных может хватить на то, чтобы СОБН действовал с соблюдением формальностей, открыто. Джерри они тронуть не посмеют, если я отсюда уеду. Им нужен пакет! Потом они не пощадят ни меня, ни Джерри".

Хауз и Сандерс удивленно уставились на журналиста. А инспектор Финчли нахмурился, давая понять Сергею, что тот переигрывает.

Хауз вдруг откинулся на спинку кресла и так звонко расхохотался, что на глазах у него выступили слезы.

- Нет, вы определенно мне нравитесь, мистер Карпов. И как это только проглядели вас ваши комиссары! Я ведь всегда говорил, Рей, - обернулся он к "серому кардиналу", - что от денег никто не отказывается. И русские любят звон золотых монет ничуть не меньше, чем прогнившие капиталисты. Не так ли?

- Ну как вам сказать, - смутился Карпов. - Дома у нас особенно не развернешься, даже при деньгах. А в Америке лишние деньги совсем не помешали бы. Тем более что они расходятся значительно быстрее, чем ожидаешь. Что же до принципов и идеалов, то, как у нас говорят, "в чужой монастырь со своим уставом не ходят".

- Наша жизнь нравится вам? Что ж, похвально, весьма похвально...

- Насколько я понимаю, вы принимаете мое предложение? - спросил Сергей.

- Нет, - отрубил неожиданно Хауз. - Мы поступим так. Дальнейшие переговоры отложим дней на пять-семь. А эти дни вы проведете на Острове. В качестве... Ну, скажем, в качестве гостей с ограниченной свободой передвижения.

- Не имеете права! - взорвался Карпов. - Я - работник международной организации, гражданин другой державы!

- Здесь, на Острове, существует лишь одна воля. Моя! - "Его величество" начал терять самообладание. Напряжение последних дней не прошло даром и для него.

- В редакции известно, куда я уехал, - бесстрастно ответил журналист. - Меня хватятся, будут искать. Скандал вряд ли придется вам по вкусу, мистер Хауз. - И Карпов бросил выразительный взгляд на Финчли.

"Сергей не уехал бы сюда, не поставив в известность Ганева, - осенило старшего инспектора. - А это резко меняет дело".

- Редакции скоро будет не до вас, - зловеще прошипел Хауз.

Сандерс встревоженно поднял руку, жестом призывая "Его величество" к благоразумию, но тот нервно отмахнулся.

"Ого, - мелькнуло в голове Финчли. - Хозяин-то гневается. В таком состоянии людям свойственно говорить лишнее, щеголять своей исключительностью".

- Не блефуйте, мистер Хауз, - быстро нашелся Карпов. - Человеку вашего масштаба это не к лицу.

- Да как вы смеете!.. - взревел побагровевший миллиардер.

"Пора, пожалуй, подлить масла в огонь", - решил Финчли.

- Позволю себе напомнить, мистер Хауз, - вставил он, - что и меня дольше задерживать вам нельзя. Я представитель международной организации, пользуюсь правом дипломатической неприкосновенности, и арестовывать меня частное лицо не может. Убрать меня теперь вам не по силам. Меня здесь видел мистер Карпов. А ликвидировать сразу двоих работников ООН - это, знаете ли, скандал, на котором вы слишком много потеряете.

- Молчать!.. Мальчишки!.. - "Его величество" вскочил, руки его тряслись, лицо исказилось возмущением, губы дергались. - Кем вы меня пугаете? Редактором "Вестника"? Начальником СОБН? Через неделю они у меня в ногах валяться будут! Да я прикажу... - И Хауз, быстро подойдя к письменному столу, включил встроенный в него магнитофон.

"О боже, - устало подумал Сандерс. - Ему так не терпится примерить корону, что за неимением другой аудитории он готов покрасоваться в ней перед этими молодцами. Теперь Финчли и Карпову не покинуть Острова ни живыми, ни мертвыми..."

Включенный Хаузом магнитофон воспроизводил запись какого-то совещания. "Мы низложим ООН, захватим власть и подчиним все страны..." говорил чей-то старческий голос.

Бесшумно открылась дверь. Вошла Конни с подносом в руках. Хауз выключил магнитофон, злобно посмотрел на девушку. Вспомнив, что сам еще до прихода Карпова приказал подать в назначенное время кофе, досадливо поморщился и приказал девушке быстро поставить поднос и удалиться. Конни ушла. Хауз снова включил магнитофон. Четверо мужчин молчали.

Ни Карпов, ни Финчли не верили, что этому маньяку полностью удалась бы его затея. Но оба отдавали себе отчет, что справиться с ним будет трудно. Прольется кровь, прежде чем мятежники будут арестованы или рассеяны.

- Что же вы не пьете кофе, господа? - нарушил молчание "Его величество", когда запись кончилась.

Перед ними снова сидел радушный и любезный хозяин.