Остров Королевы

— Сожрём его, ясное дело, — обещал атаман своему народу. — Но спервоначалу позабавимся. Не каждый день такая игрушка в лапы попадается. Волоките в лагерь!

Отряд лесорубов заготовил полную тележку веток для забора. В аббатство лесорубы рассчитывали вернуться ранним вечером.

На берегу ручья остановились на отдых. Вринти и Трибси принялись швырять в воду камушки, наблюдая за расходящимися кругами, и «печь блинчики» плоской галькой, отскакивающей от поверхности тихого потока. Тайра опустила лапы в воду, наблюдая за полётом стрекоз и прислушиваясь к сонному жужжанию пчёл. Её радовало, что экспедиция, в которой её назначили главной, прошла удачно.

Насладились медовыми коврижками, заулыбались, расслабились.

— Хурр, в Рэдволл попадём как раз к ужину, — мечтательно протянул Трибси. — Добрый ужин… Красота!

— Ты ещё не наелся? — удивился Бринти. — Только и думаешь, как бы чего пожевать.

— А о чем же мне ещё думать, хур-хур? — в свою очередь удивился Трибси. — Молодой растущий организм требует своевременного обильного питания.

Гирри поднял лапу.

— Ш-ш-ш-ш! Слушайте!

Все замолчали. Потом Тайра спросила:

— Что слушать?

Гирри махнул лапой.

— Там, против течения. Вопли какие-то, ржание дикое.

Трибси потёр нос.

— Нам, кротам, за вами, белками, ни ногами, ни ушами не угнаться, хурр, да.

— Я тоже ничего не слышу, — покачал головой Бринти.

Гирри прыгнул на ближайшее дерево.

— Зато я слышу. Подождите здесь, я быстро.

— Оставайся на деревьях, Гирри, на землю ни ногой! — крикнула вдогонку Тайра. — И не ввязывайся, если там что-то опасное. Как я в аббатстве появлюсь, если с тобой что-нибудь случится!

— Есть, мэм, не извольте беспокоиться, мэм, ушки на макушке, мэм! — отсалютовал Гирри на лету, в очередном прыжке.

— Побольше осторожности и поменьше «мэм»! Я лишь на сезон тебя старше, метлохвост!

Трибси уминал очередной пирожок.

— Хо-о-орр, хор-рош, хор-рош, с сыром, мой любимый, хурр-ням…

— А что, у тебя и какой-нибудь нелюбимый есть? — удивился Бринти.

— Хм-м-рр, и правда не припомню, не припомню, верно.

Снова принялись «печь блинчики». С Тайрой в этом занятии никто сравниться не смог, её камушки подпрыгивали до девяти раз. Приятное времяпрепровождение… Тайра с улыбкой вспомнила о предостережениях отца и озабоченном выражении его физиономии.

Но тут из кроны дерева вывалился Гирри, вокруг него кружилось несколько листочков. Гирри возбуждённо сверкал глазами и размахивал лапами.

— Там… Они подвесили большую птицу на дереве… Костер под ней разжигают! Тайра, спасать надо!

Тайра встряхнула друга.

— Толком объясни. Где, кто, какая птица? Вздохни поглубже два раза.

Гирри послушался, сделал несколько глубоких вдохов-выдохов.

— Вверх по течению. Я их увидел с бука. Восемь речных крыс, бродяги, гнусное отребье. Птица огромная, не видел таких, висит на суку вниз головой, они её замучают до смерти. Надо спасать, Тайра!

Тайра уже сматывала с себя Фитьку.

— Гирри, хватай топор. Вернись обратно по деревьям, незаметно подберись поближе к птице и жди нас. Трибси, Бринти, возьмите две палки поздоровее и за мной!

Пробкохвост и Висячая Лапа пытались разжечь кучу веток, листьев и сухого мха. Им мешали товарищи, дружно раскачивавшие висящую над кучей птицу. Ястреб не мог даже шевелить крыльями и лишь слабо шипел.

Хриплый Обжора наслаждался беспомощностью жертвы. Он ковырнул своей тупой саблей горло ястреба и захохотал:

— К ужину как раз изжаришься, не слишком быстро, на медленном огонёчке.

Жабий Глаз ткнул в качающегося ястреба копьём, но промазал.

— Шеф, но уж ногу-то я заслужил, ведь я его изловил!

Атаман вмазал герою по уху.

— Я твою ногу отрежу и сожру, если ты убьёшь его слишком быстро, дубина! Убери свой дрын тупой, копье дурацкое!

Вжжик-Банг! В клинок «сабли» атамана врезался камень. Оружие вылетело из лапы крысы, запрыгавшей и завопившей от боли в отшибленной конечности.

— А-а-а-а! Кто? Что? В-а-а-а-а!

Тайра выскочила на берег, крутя пращу и вопя:

— Все вон от птицы!

Атаман перестал подпрыгивать и вытянул онемевшую от удара лапу в направлении одинокой выдры:

— Бей её! Кроши в капусту!

Жабий Глаз бросился к выдре с копьём наперевес, но тут же получил камнем по голове. Из кустов выскочили Бринти и Трибси с длинными дубинами. Гирри спрыгнул на сук, к которому была привязана жертва, оттуда — наземь и принялся раскидывать уже занявшуюся кучу хвороста. Трибси ударом дубины отправил Пробкохвоста в ручей, Бринти погрузил своё деревянное оружие в брюхо Хриплого Обжоры как раз в момент, когда тот протянул здоровую лапу за оброненной саблей. Наступив на саблю атамана, Бринти принялся обрабатывать его дубиной. Тайра скакала от крысы к крысе, рассыпая удары по мордам, рёбрам, хвостам и лапам.

Из восьми крыс на поле боя остались лишь три, остальные в панике бежали. Трезубец и Жабий Глаз валялись без чувств, Хриплому Обжоре повезло меньше. Он сознания не терял, вопя и скуля под ударами Бринти, который исступлённо колошматил его дубиной, вопя при каждом ударе:

— Мразь! Гнусь! Палач! Трупоед!

Тайра оттащила разбушевавшуюся мышь от жертвы.

— Хватит, он своё получил. Убьёшь ведь.