Остров кукол

В конце концов лестницу удалось обнаружить, и Елизавета забралась по ней первой. Нитро, Хесус и Пита сгрудились вокруг люка, заглядывая вниз и о чем-то переговариваясь — прямо «говорящие головы» на телеэкране. Она вылезла из дыры в полу на свет свечей, казавшийся ярким по сравнению с тьмой похожего на темницу подпола, и вытянула Зеда. Карманы его шортов оттопыривались, чего нельзя было не заметить.

— Это просто погреб, — обронил он, отвечая на шквал вопросов. И высыпал овощи из карманов на пол. — Угощайтесь.

— Они немытые, — с отвращением сказала Пита.

— Они съедобны, — возразил Зед. — А мы с полудня ничего не ели.

И с хрустом откусил кончик моркови.

Нитро вгрызся в клубень хикамы и пожал плечами.

— Я пас, — покачал головой Хесус.

— Фу-у… — сказала Пита.

— Ах да! — вспомнив о загадочном ларце, Елизавета задрала футболку и показала его — он был заткнут за пояс ее шортов. — Еще мы нашли вот это.

— Дай-ка взглянуть, — потянулся Нитро.

Елизавета оттолкнула его руку и сама вытянула деревянную коробочку из-за пояса.

— Он заперт, — пояснила она, отходя к стене, где был развешан инструмент. Выбирать там было из чего. Большие гаечные ключи, плоскогубцы, старомодная ручная пила. Она взяла молоток, показавшийся ей подходящим, вернулась к остальным и, перевернув, разместила ларец на полу — так, чтобы замок смотрел вверх. И с размаху ударила молотком. Дерево треснуло, но замок держался. После второго удара, впрочем, крышка откинулась. Из ларца выпал потрепанный кожаный бумажник и несколько пожелтевших фотокарточек.

— И больше ничего? — не впечатлившись находкой, спросил Хесус.

— Это бумажник Солано? — предположил Нитро.

Кто на снимках? — заинтересовалась Пита.

Зед подобрал их, всего четыре штуки: миловидная женщина, две маленькие девочки и групповой портрет.

— Семья Солано? — вопросил он, передавая фотографии Елизавете. Та изучила их одну за другой, передала Пите.

— Открой бумажник, — посоветовал Нитро.

Елизавета так и сделала. Удостоверение личности, отпечатанное на бумаге зеленого цвета и выданное дону Хавьеру Солано. В отделении для купюр обнаружилась старая газетная вырезка. Елизавета сразу ее развернула.

— О чем там говорится? — спросила Пита.

Елизавета прочла по-испански:

«МЕХИКО. По меньшей мере 25 человек погибли и 17 получили тяжелые травмы, когда в воскресенье, среди клубов пламени и черного дыма, на воздух взлетела фабрика пиротехники.

Фабрика располагалась на первом этаже многоквартирного дома, где проживали 28 семейств. По словам спасателей, обыскивавших дымящиеся руины, большинство жертв обожжены до неузнаваемости. Судьба десятков людей остается неясной, и количество погибших может со временем возрасти.

По данным полиции, взрыв произошел за полчаса до полуночи и мог быть вызван утечкой горящего мазута из печи, опрокинутой в прилегающей квартире. Официальные представители не исключают и других вероятных причин, включая нарушение технологии при производстве пиротехнических изделий.

Долорес Элиас, живущая по соседству продавщица двадцати лет, заявила, что прогремевший взрыв был похож на конец света и что она своими глазами видела людей, разлетавшихся в стороны, „словно мухи”.

Пиротехнику нередко производят в небольших, устроенных на дому фабриках, и их деятельность остается нерегламентированной и зачастую осуществляется без соблюдения каких-либо мер безопасности. В сельских районах страны изделия этих фабрик обычно пользуются широким спросом; без них не обходится ни одно празднество вроде гуляний по случаю свадьбы, обрезания и так далее.

Только в прошлом месяце случайная искра вызвала подрыв штабелей с фейерверками на рынке в Селае, что сравняло с землей целые кварталы в центре города и повлекло за собой гибель 55 человек и сотни раненых. Большинство пострадавших покупали пиротехнику, чтобы отметить день Божьей Матери Гваделупской[20]».

Пока Хесус, Пита и Нитро оживленно спорили, почему старый взрыв на фабрике был до такой степени важен Солано, что он хранил эту вырезку в своем бумажнике, Елизавета кратко пересказала содержание заметки по-английски — для Зеда.

— Может, взрыв устроил сам Солано? — предположил Зед.

Елизавета поморщилась:

— То есть поджег пиротехнику?

И поэтому застрял на острове. Поджигателя искали копы, и ему требовалось надежное укрытие. Здесь он сумел от них спрятаться.

— И прятался пятьдесят лет?

— Ну а фотографии? — спросила слушавшая разговор Пита.

— А что? — удивилась Елизавета.

— Скорее всего, это снимки его домочадцев. Думаешь, он так запросто мог бросить семью?

— А если они погибли при взрыве?

— Если взрыв на его совести, — вторил сестре Хесус, — ты и правда считаешь, он задержался бы, чтобы поискать семейные фото на пепелище?

— Снимки все одного размера, как раз с бумажник, — не согласился Зед. — Вполне вероятно, он всегда держал их при себе… И в любом случае, — добавил он задумчиво, — не так уж и важно, что там произошло. Вопрос в другом: почему Солано держал бумажник и фотографии в погребе? В корзине для овощей!

Хесус развел руками:

— С глаз долой — из сердца вон?

Пита кивнула: