Остров любящей женщины

— Что значит «рано»? Вы что, провели вместе ночь, и у вас ничего не было? — Юлька недоверчиво так спросила. Ей этого было не понять. Да и кто другой, расскажи ему, наверно, тоже не очень бы понял.

— Юль, я не хочу ничего рассказывать, — Катерина умоляюще на нее посмотрела. — Поверь, это совсем не то любовное приключение, о каком ты хочешь услышать. Так случилось, что познакомились, я заболела, он мне помог.

— Ну ни фига себе история! — Юлька обидчиво дернула головой. — Ты так говоришь, как будто в твоем доме через день мужики разные кочуют!

— Не обижайся, — миролюбиво сказала ей Катя. — Если что-то из этого получится, я тебе все-все расскажу, ладно?!

— Ладно, — проворчала Юлька, а потом доложила Катерине, что удачно захомутала провинциального журналиста Новицкого. — Кать, ты его совсем не рассмотрела. Не мужик — мечта! Он мне тапочки в зубах носит.

— Куда носит? — рассеянно спросила Катя. — Он что, живет у тебя?

— Ну, не живет, но пару раз мы с ним встретились! — Юля победно улыбнулась. — Таких мужиков поискать!

— Юль, он писать совсем не умеет! — Начала было Катя, но Юлька ее перебила:

— А я что, писать его, что ли, заставляю?! Кать! Он мужик хороший. Понимаешь?! А работа — это дело десятое. И потом, я-то на что?! Поправим. Кстати, мы с ним очень неплохо в этот проект вписались. — Юлька привычным движением пальцев выцарапала сигарету из полупустой пачки, пошарила на столе в поисках зажигалки. — Конечно, мне пришлось тоже потрудиться, но игра стоит свеч.

— Юлька, ты неисправима! — Сколько Катерина знала однокурсницу, вот так у нее было всегда. Мужиков воз и тележка! И никакие проблемы типа не понравившихся поцелуев ее не волновали. — Ну он же просто не может быть в твоем вкусе! У него брюки короткие и нелепые носочки. И сам он облезлый.

— Глупая ты, Катя! — со смехом сказала Юлька. — Да разве в мужике носки — глазное?! Ты вот со своими эстетическими принципами сидишь одна все. А я этого Авксентия Новицкого причесала по-другому, и он уже не облезлый. Провинциален, да! Но не испорчен — это точно!

— Юль, и у тебя с ним роман? — Катерина наклонила голову набок, как птица, ожидая ответа.

— Да иди ты, Савченко! Сама о себе — ни слова, а про меня выспрашиваешь. — Но Катя видела, что Юльку просто распирает от желания рассказать о себе и своем Авксентии. — Знаешь, я вот тут задумалась… Всю жизнь все чего-то выискивала, выбирала… и что? Ну, ты знаешь, все какие-то одноразовые у меня кавалеры. Через день понимаю, что очередной мыльный пузырь. А этот… Он основательный какой-то.

Катя слушала Юльку, и в голове у нее просто белки прыгали. И кто это ей говорит?! Юлька! Юлька, которая могла ржать над любым своим кавалером по любому поводу. Которая никогда бы не стала углубляться в природу его, кавалера то есть, комплексов, пытаясь как-то ему помочь. А в нелепом Авксентии Новицком она вдруг разглядела… основательность. Мама дорогая!

— Юля, а ведь ты влюбилась, — робко вставила Катя в ее речь свое замечание.

— На себя посмотри, — огрызнулась подруга. — Ты в зеркало-то себя видела? В общем, так. Надо собраться, попить кофейку и обсудить. Аньку позовем. Ты согласна?

— Я согласна, — Катерина вздохнула.

Она уже поняла, что отвертелась от Юльки только на время. Сейчас та позвонит Анечке, они обсудят все, и место встречи изменить будет никак нельзя. А еще есть Ларка, та самая «почти родня» провинциального журналиста, и Дашута — подруги, так сказать, по месту жительства, соседки, с которыми у Катерины сложились очень приятельские отношения. Они ведь тоже не слепые. Пришли проведать болящую, и от них не укрылось ничего: новая курточка на крючке в прихожей, море вкусностей в холодильнике. Даже початую бутылку водки на белый свет выволокли. Ну и вопросами засыпали: кто, что, откуда. Пришлось очень коротко рассказать. С тех пор они донимали Катерину ежевечерне.

А что она сказать могла? Как незнакомого мужика в полночь домой пустила? И как он переночевал у нее на диванчике? А потом была еще коротенькая эсэмэска и два звонка. А кто он, что — она и сама толком не знала.

Но одно поняла: Леха Васильев — ее мужчина. Она скучала. И не могла скрыть радость, когда он звонил. А теперь вот и главная проверка показала, что не ошиблась. У него были прохладные губы. И он целовал Катьку со вкусом туда, куда попадал: в ухо, в глаз, в щеку. И особенно нежно — в губы. Долгим и вкусным поцелуем, от которого у нее сердце упало куда-то ниже желудка и запрыгало там, как мячик. Он выпустил ее на мгновение из рук, отодвинул от себя, осмотрел со всех сторон и сказал:

— Безумно соскучился! Ты поправилась?

— Вполне. — Катька пыталась унять мячик внутри себя, но он прыгал и прыгал. И когда Васильев скинул свою красную куртку и притянул ее к себе, она нахально встала на цыпочки.

Он засмеялся:

— Маленький! Какой же ты у меня маленький!