Остров любящей женщины

«За любовью» к папаше — медалисту и чемпиону с отличной родословной и красивым именем Жекко Фальк-Хаус Асеньку сводили один раз. Два месяца ждали результатов, ощупывая собачий живот чуть ли не поминутно. Казалось, что он совсем пустой.

— Ну, что я говорил?! — Гордился своей проницательностью Игорь Кузнецов. — По всему видно, что больше двух не будет!

Роды начались в положенный день. Игорь успел убежать в театр, а Катерине пришлось отпроситься на работе. После двух благополучно появившихся на свет мальчиков, она позвонила в театр и поздравила Кузнечика.

— Мужики, я папой стал! — дурачился Игорь, и Катерина слышала в телефонной трубке, как ржали ребята.

Через час Катерина поздравила его еще раз. Через два часа — еще дважды с интервалом в десять минут. Поздравления от Катьки, измученной собачьими родами, Игорь Кузнецов принимал до вечера, после чего грустно посоветовал ей вырубить в доме электричество. «Кать, они, как в том анекдоте, похоже, на свет лезут!», — грустно пошутил он.

В общей сложности четвероногая мамаша произвела на свет девять очаровательных щенков. К вечеру они лежали в прихожей на чистой подстилке, вылизанные, сытые, абсолютно черные, как баклажанчики на грядке.

— Хачики, — грустно сказал Игорь, осмотрев хозяйство. И добавил: — Будем реализовывать!

Ох, как он ошибался! Как ошибался! Во-первых, до реализации было как до неба — два месяца минимум. И как это время Катя и Игорь жили — отдельная история, Как только детки начали самостоятельно передвигаться по квартире, им пришлось заколотить дверные проемы снизу на полметра. Только так можно было спастись от вездесущих (можно читать «вездеСсущих»!) криволапых зверей, которые умудрялись за пять минут загадить комнату.

Счет на лужи и кучки шел нешуточный! К тому же малыши были назойливыми, как мухи. Они совсем не хотели играть друг с другом, если попадали в комнату, где были люди. Они лезли на руки, падали, пищали и снова лезли. Они скребли диван, на котором спасались Игорь и Катя, нахально подлаивали, растаптывали собственные какашки, дрались и засыпали тут же.

Их несчастная мать, которую они высосали до донышка, не находила себе места. Она пряталась в комнате на диване и лежала там тихо, пока ее не находили дети, видимо, по запаху. Они устраивали концерт, и угомонить их можно было только одним способом — столкнув Ассу с дивана и принудительно уложив ее на подстилку. Правда, очень скоро малыши окрепли и стали есть нормальную пищу. Катерина варила им кастрюлю каши и кормила все стадо из большой бабушкиной сковородки.

Перегороженные заборами дверные проемы стали спасением от щенков. Измученная Асса легко перепрыгивала забор и пряталась от них. Щенки ломились в дощатую перегородку, но даже штурмом взять ее не могли и выли за высокой изгородью, Катька за это время преуспела в таком виде спорта, как «бег с препятствиями», особенно когда ей надо было быстро добежать из кухни к телефону в комнату.

Через два месяца выяснилось, что желающих приобрести щеночка нет. Ни одного! Даже те, кто говорил, что готов взять сторожа в дом, вдруг передумали. Поэтому процесс «реализации» затянулся на долгих четыре месяца.

В один из дней Игорь собрался и поехал в воинскую часть, в которой служил сто лет назад и с руководством которой сохранил добрые отношения. Еще до театра, работая в театральной студии, он постоянно привозил туда юных артистов. Ему повезло в том, что командир в части был прежний и он хорошо помнил Кузнецова, хоть через его руки прошли сотни лысых новобранцев.

— Кузнецов, твою мать! — весело воскликнул полковник Зарубин. — Как успехи творческие? Давненько ты к нам не наведывался! Большим человеком стал! В театре играешь. А помнишь, как ты, стервец, нам чуть боевую машину не угробил?

Как не помнить! После активного отмечания дня Советской армии рядовой Кузнецов в хорошем подпитии проник в вертолет и едва не улетел. Спасло Игоря то, что без него не обходился ни один праздник: он и сценарии писал, и спектакли ставил, и сам играл на сцене. Плюс чистосердечное раскаяние и обещание больше «ни-ни». Обошлось не очень строгим взысканием. Зарубин любил этого талантливого парня и лучше бы дал собственную руку отрубить, чем оставить часть без Кузнецова.

— Пал Палыч, а я ведь к вам по делу. — Игорь многозначительно постучал по спортивной сумке, в которой вкусно булькнуло. Зарубин судорожно глотнул, и кивнул ему: дуй за мной! Через полчаса они как хорошие друзья сидели на чистенькой кухне в уютной квартирке Зарубина и под угощение, приготовленное верной супругой Палыча, кругленькой пышкой Томочкой, уговаривали коньяк, вспоминали службу.

— Пал Палыч, у тебя с собаками сейчас как?

Палыч громко икнул и непонимающе уставился на Игоря:

— С какими собаками?

— Территорию у тебя кто охраняет?

— A-а! Дык, солдаты и охраняют. А что?

— Без собак?

— Кузнечик, ты вокруг да около не ходи. Если тебе есть что сказать — не мельтеши, а говори. А нюансов я не понимаю.