Остров мечты

Пока Ванг бегал за Оприньей, старик каким-то чудом ухитрился вытолкнуть из мокрой ямы одного из близнецов. Подошедший солдат был мрачен. Молча засунул меч за пояс, выдернул из темноты второго мальчишку, затем помог выкарабкаться самому Иигуиру.

— Кто там?

— Сразу не разобрать, похоже, стойбище каких-то оборванцев.

— Хоть не мелонги. Много?

— Видели троих, но запросто может оказаться и десяток, — тихо объяснял Иигуир. — Уходить надо, сын мой, пока не заметили.

— Пусть только сунутся, — сжал губы солдат.

— Детей надо уводить, — напомнил старик, — о них думать. Найденыши идти не смогут, потащим на руках. Быстрее и тише.

Лишь отойдя на приличное расстояние, Опринья позволил себе опустить мальчишку на землю.

— Растолкуйте же, наконец, мессир, что произошло. Я тут чуть с ума не спятил, когда вы оба вдруг исчезли! Назад кинулся, в стороны — никого. Странно, что сам еще не наскочил на этих бродяг. Черт знает, что думалось, разве так можно?!

— Извини, сын мой... — Иигуир с трудом переводил дыхание. — По-ребячески поступил, каюсь... Так уж все сложилось. Зря заставили тебя нервничать, зато пропажу нашли. Ванг, умница, помог, углядел, а не то... Холодные, голодные, на волосок от гибели были. Теперь-то спасем...

— Домой, значит, тащим? А как же бродяги?

— А что бродяги? Нас они не тронули, и нам их беспокоить не резон.

— Разогнать бы надо, учитель, — с неожиданной воинственностью вклинился во взрослый разговор Ванг.

— Хорошая мысль, — усмехнулся Опринья. — Жаль вот, вся наша рать из таких, вроде тебя, мальцов и состоит. Как, управитесь?

Мальчишка упрямо насупился:

— Управимся.

— Не надо никого разгонять, — прервал спор Иигуир. — Мы же не варвары, право слово, чтоб бегать по лесу за каждым бедолагой. Сами тут укрываемся, зачем же отказывать в этом другим?

— А вот затем и отказывать, мессир, что укрываемся, — ворчливо ответил Опринья.

Командир развил его мысль, когда ближе к вечеру руководство заговора собралось у ворот поместья.

— Чую, господа, не ужиться нам здесь вместе с теми лохмотниками. — Эскобар пристально вгляделся в темнеющий за речкой бор.

— А если это не лиходеи, а такие же несчастные, как и мы? — возмутился Иигуир. — У вас поднимется на них рука? Подумайте, друзья мои, мало ли беженцев из Ринглеви скитается ныне по окрестностям? От нас даже не требуется им помогать, делиться по заветам Творца кровом и пропитанием. Неужели мы не поделимся хотя бы стылым лесом?!

Беронбос и Бойд старику не возражали, однако глаза в сторону отвели.

— Сильно сомневаюсь, мессир, — усмехнулся Эскобар, — чтобы нашими соседями стали заурядные бродяги. Они уже чуть не уморили пару мальчишек.

— Но ведь не было никакого нападения! Ты же слышал, Коанет! Дети спасались от грозы, наткнулись на чужаков и попросту испугались. Да, они забились в ту злосчастную яму, где едва не замерзли, но бродяги-то об этом и не догадывались! В чем же мы можем их упрекнуть?

Эскобар бросил холодный взор на разволновавшегося старика.

— Даже если эти соседи невиннее младенцев, а добродетелями затмевают святых пророков, бок о бок с ними нам жить опасно. И не говорите мне о милосердии, мессир! Мы затеяли большое, неслыханно сложное дело, которое пока способно погибнуть от любой мелочи. И от любой слабости! Мы призываем своих людей сжать сердца в кулак, очерстветь на время душой, сохранять трезвый рассудок и твердую волю, а сами? Вы тоже, мессир, слышали рассказы вернувшихся сборщиков. Разве не жестоко знакомиться с голодными сиротами, исподволь высматривая среди них наиболее здоровых и крепких? А потом забирать лучших для спасения, закрывая глаза, что остальные обрекаются на смерть? — Иигуир протестующе вскинул руку, но офицер закончил: — Это тоже жестоко, мессир. Бесчеловечно. И правильно. Вы изложили свой план, мы — приняли, теперь нужно или его похоронить, или... пожертвовать всем для его осуществления.

— Всем? — побледнел Бентанор.

— Именно так, — твердо ответил Эскобар. — Безумная мечта может воплотиться в жизнь только безоглядным напряжением всех сил. Малейшее сомнение или отступление... и вся затея рухнет. А мы ведь намерены продолжить дело, не правда ли?

В этот момент плеча совсем уж поникшего старика коснулся Беронбос.

— Ну, не горюйте вы так, мессир, — прогудел бородач. — Коанет говорит справедливые вещи, но и вам расстраиваться рано. Мы узнали об угрозе, будем настороже, а резать оборванцев никто не собирается.

— Как получится... — хмыкнул Эскобар.

— Не собирается! — Беронбос, приобняв старика, нахмурился. — Мы же впрямь не злодеи какие. Может, и обойдется все. Они тишком пересидят беду, мы их не тронем, а там и в путь пора настанет готовиться, верно?

— Даже если лохмотники безобиднее ангелов, они опасны, дружище. Начнут шастать по окрестностям с голодухи, привлекут внимание врагов. Будут ловить их — обнаружат нас. Ты готов сложить голову за минуту человеколюбия?

— К тому же голод, — добавил Бойд, — очень быстро умеет лепить из законопослушных поселян безжалостных разбойников. Лично меня не греет мысль стать свидетелем подобного превращения.