Остров Надежды

— Ничего предосудительного, штурман. — Ушаков с независимым видом закинул ногу за ногу, вынул блокнот. — И чтобы помочь вам отрешиться от мысли видеть во мне новичка, прошу ничего не рассказывать о гирокомпасе… Нам, пассажирам, известно, что с увеличением широты места направляющая сила гирокомпаса, удерживающая ось его ротора в плоскости географического меридиана, уменьшается и на полюсе обращается в ничто…

— Браво! — похвалил штурман. — Изысканно популярно! Таким образом, вы вправе спросить, найдены ли новые друзья и насколько они надежны.

— Вы угадали. — Ушаков вооружился ручкой. — Разрешите познакомиться? Или тайна?

— Принципиальная схема общеизвестна. В детали мы не будем вникать. Ученые снова облокотились на электронику и сочинили мудрейшую штучку: ее международный термин — навигационная система. Покороче — НС. Теперь мы не рискуем сбиться с дороги, не будем блукать подо льдами и, больше того, можем маневрировать курсом, скоростью и глубиной. Пришлось делать новые карты. Меркаторская проекция не годится для изображения района полюса…

Стучко-Стучковский обратился к Исмаилову, продолжавшему испещрять свежую карту, еще не утерявшую запахов типографских красок, маленькими иероглифами условных значков. Они обменялись профессиональными фразами, проверили через лупу плохо оттиснутый завиток какой-то важной для них цифры.

— Я жду, штурман. — Ушаков потряс блокнотом. — Не каждый читатель путешествует подо льдами… Как же работает НС?

— Наивный вы человек, Дмитрий Ильич! Кого это интересует? Редактор зевнет, поставит на полях «скука», а подавляющее большинство человечества ест, пьет, наслаждается, прекрасно обходясь без наших НСов… Прошу прощения, меня вызывает командир. Товарищ капитан-лейтенант, — обратился он к Исмаилову, — объясните!

— Пожалуйста, товарищ капитан третьего ранга. — Исмаилов нарочито подчеркнул звание Ушакова. Дрогнули его вороные усики, сверкнули превосходные зубы. От его твердых щек, выкошенных электробритвой, пахло острым одеколоном. Смуглые пальцы, воспроизведя несколько кабалистических уравнений, оставили на бумаге влажные пятнышки. — Интегрируя эти величины, можно получить скорость движения подводного корабля относительно Земли.

Исмаилов исполнял роль гида по штурманским дебрям с тайным намерением поиздеваться над липовым капитаном третьего ранга, запутать его и внушить своего рода трепет перед сверхсложной техникой. Его наивная затея сочеталась с темпераментной жестикуляцией, с наигранной полнейшей самоотдачей, как нередко наблюдается у восточных людей.

— Одну минуточку, товарищ капитан-лейтенант, — остановил его Ушаков, — здесь вы ошиблись. Интеграл будет другой. Разрешите, я проведу исчисление.

Исмаилов растерялся от неожиданности. Его возбужденные глаза следили за мелькавшим латунным наконечником шариковой ручки.

— Правильно! — воскликнул он. — Откуда вы знаете?

— Кончал Бауманский, товарищ Исмаилов. — Ушаков вернул ручку обескураженному Исмаилову. — Теперь мне хотелось бы убедиться не по формулам, а в реальном существовании тех самых приборов.

— Невозможно! Категорически невозможно! Как и всякая автоматика, наглухо блокирована. — И принялся объяснять, не жалея жестов и голоса: — По схеме приборов три. Установлены они на стабилизированной в пространстве платформе с помощью трех взаимно перпендикулярных гироскопов. Сигналы поступают в счетно-решающий блок.

— Видите, как все понятно и умно, товарищ Исмаилов. А еще не так давно находились невежественные люди, считавшие кибернетику мистикой, чем-то вроде неопоповщины.

Исмаилов недоверчиво пожал плечами:

— Вы шутите. Таких людей не могло быть в нашей стране…

Лезгинцев перевернулся на другой бок, натянул на голову куртку, не проснулся. Неяркий рассеянный свет не утомлял зрения. В рубке держался сумеречный полумрак, в котором как бы тонула всевозможная аппаратура, предельно заполнившая все.

Центральный пост — ходовой штаб, венчаемый боевой рубкой. И расположен он в центре корабля. В раскрытую дверцу видна спина Четвертакова и второго вахтенного на посту погружения и всплытия. Перед ними просторная панель, сверху донизу усеянная приборами, каждый из них важен и сам по себе, и по той роли, которую он выполняет в общем управлении, — глубиномеры, репитеры гирокомпаса, машинные телеграфы, указатели скорости, приборы для контроля за действием рулей и тут же перед глазами рулевой автомат курса. Стволы перископов, радиолокационные мачты…

Исмаилов показал на цифры долготы и широты, высвечиваемые на табло.

— Полюбуйтесь! Машина сама объявила координаты! — Он снял пилотку, тряхнул вспотевшими кудрями. Чубчик пружинисто подскочил, из-под ресниц блеснули влажные, густо-черные глаза. — Скажи нашим старикам-мусульманам — руки к небу, такое может только аллах!

— Спасибо. Простите, ваше имя-отчество?