Остров надежды

Странное состояние у здорового человека на краю бездны. Переполнение опасностью и тянет вниз. Прыгнуть и разом со всем покончить, подсказывает нервная система. Она исходит, вроде бы, из собственной пользы – отключить себя от напряжения, не перегореть, сохранить себя, а в результате – абсурд и гибель.

А как здесь? Лучше не думать, привыкнуть, забыть обо всём, представить себя, скажем, в антарктической экспедиции, где жалобы только на сон и депрессию. Не объявилась бы снова боязнь ограниченного объема, а остальное она выдержит. Должна.

Вздохнув, Софи взяла свой очередной рабочий журнал, на этот раз с надписью «Наблюдения. Суша.» и отправилась к иллюминаторам.

Резинки, приделанные в ПхО, и ворсовая ткань удерживали её при наблюдениях. Но каждый раз она не знала, что будет наблюдать? Не трудно справиться по приборной доске о месте, где они пролетали, но часто мешали облака, а Антарктида, например, как и другие полярные районы была недоступна из-за наклона орбиты и виднелась лишь на горизонте. Куда смотреть, в какой иллюминатор? Тоже неизвестно. Даже если идти в «гравитационке» (с гравитационной стабилизацией), остаётся вращение вокруг продольной оси, и жалко тратить топливо на поддержание ориентации.

Антарктида часто присутствовала в размышлениях Софи. Она собиралась стартовать с неё в плавании на айсберге. Она не оставила эту заманчивую затею, а только на время отставила её. И теперь рассматривала воображаемый маршрут к ней. Вот Южная Георгия – прекрасная, хорошо освещённая, а вокруг огромное ледяное поле. От него откалываются айсберги.

Именно сейчас из пролива Дрейка курсом в Атлантику к Африке направляется целый ледовый караван. По дороге айсберги тают. За ними меняется цветность воды… На борту все по Гейзенбергу, принцип неопределенности: собираешься заняться одним, готов, настроился; ан нет, этого не дано, извольте заняться другим. Последнее время её увлекала проверка собственной гипотезы, что реки, как правило, текут по разломам, но приходилось наблюдать лишь то, что не скрыто облачностью. Спасала организованность, Софи просто меняла журнал и записывала встреченное. Шло накопление информации.

Софи сравнивала контуры берегов с профилем лица, а трещины и разломы с дактилоскопическим узором. Но в отличие от спиралей ногтевых фаланг характерными здесь были кольцевые структуры – многочисленные окружности, овалы, местами похожие на мишени, местами обилием пересечений напоминающие мощённую мостовую. Что для них общее?

Америка возле озер Поопо и Титикака – скопление древних вулканов и кольцевых структур. И в Индии рядом соседствуют поля кольцевых структур и древние красно-коричневые вулканы. Возможно, метеоритные удары ослабили земную кору. И в этих местах, ослабленных трещинами, магма поднимается к поверхности. Весьма любопытны такие районы.

Овалы тут видишь – разнокалиберные, от одного до полутора тысяч километров. Местами – это сплошное кружево. Иногда их подчеркивает кольцевой характер растительности, иногда вспучивание и опускание поверхности, а порой они как бы «мерцают», просвечивая сквозь толщу молодых пород.

Софи узнала, готовясь, что центры гигантских кольцевых структур находятся в мантии, а небольшие «колечки» (всего в десятки километров) связаны с выступами земной коры. Помимо кольцевых и дуговых наблюдалось и множество прямолинейных трещин: радиальных, секущих швов лопнувшей коры. Выявлялись они отрезками рек, цепочками озёр, контрастом осадочных пород, проступающим в утренние и вечерние часы, сменой растительности. По-разному видишь в разное время один и тот же разлом. Осадочные породы скрывают глубинный «генеральный чертеж», а выявляют его незначительные детали и черточки, и восприятие их – особое искусство.

С системой разломов многое связано. И глубочайшие провалы: Байкал, Маракайбо, Великие американские озера, и вулканическая деятельность в циклопическом и слабом проявлении – ключами, гейзерами, паровыми и газовыми фонтанами.

Теперь Софи пролетала над Аравийским полуостровом, а дальше то место, откуда они стартовали. И, к счастью, не в облачности. Любопытен разлом на север от Красного моря по библейским местам. Он идёт – вдоль залива Акаба, Мертвого моря, Тивериадского озера, вдоль ливанских хребтов к турецкому Тавру. А дальше вдоль южного края Каспия, обрезанного ровно (точно это плотина), серия мощных шрамов и толчея складок. И всё очень похожее – север Африки, Аравийский полуостров, побережье Каспия.

От залива Кара-Богаз-Гол три солёных озера переходят в тонкую линию на песке: слева песок тёмный, а справа – светлый. От Арала цепь озер к Балхашу и Телецкое озеро – все они на линии разлома. Рядом с огромным разломом – красной линией – «Красная река», старое русло Чу. Русло Инда продолжено на восток глубинным разломом.