Остров надежды

— Ах так, значит, ты сама за нее заплатила, да? — Голос Элиаса прозвучал подобно грому. — Нора, моя дорогая, похоже, тебе нужно еще многому научиться. Здесь, милая, твоего ничего нет! По крайней мере, тебе не принадлежит живой инвентарь. Не хватало еще, чтобы ты получила власть над ниггерами и баловала их, закармливая до тех пор, пока они не лопнут! Баба-негритянка принадлежит мне, и только мне, и теперь мы постараемся заполучить ее назад. Хотя по истечении, почти что недели, дела обстоят, мягко говоря, неважно. Но я сейчас же постараюсь раздобыть у Кинсли собак. Они могут взять след — если Китти действительно была у этой негритянской ведьмы.

Он выскочил из комнаты, оставив застывшую Нору стоять на месте. Она вдруг поняла, как чувствовал себя Дуг четырнадцать лет тому назад, когда у него отняли Аквази. Мальчику тогда, наверное, было еще хуже. Маану, в конце концов, была на свободе, а жену Элиас, хотя и злился, наказать не мог. А вот Дуг был вынужден смотреть, как Аквази заперли в клетку и избивали.

Дуглас Фортнэм положил руку на плечо Норы. На более интимные прикосновения они не решились: здесь скоро будет кишмя кишеть охотниками за рабами.

— Не волнуйся, они ее не найдут, — успокаивающе сказал он. — Не найдут, если только она не сделала чего-то глупого, например не спряталась у любовника с другой плантации. Такое бывает в большинстве случаев, когда побег совершают женщины. Но что касается Маану, я в это не верю.

Нора покачала головой.

— Я тоже не верю. А... Аквази ведь тут или нет?

Насколько она знала, Аквази был единственным, на кого

Маану когда-либо смотрела влюбленным взглядом.

— Конечно, — кивнул Дуг. — Если отсутствует полевой ниггер, то это сразу заметно. У них нет никаких шансов.

— Но у Маану ведь шансы есть? — Нора искала успокоения. — Где... Как ты думаешь, куда она сбежала?

Дуг усмехнулся.

— Ну, куда же еще, Нора? В горы конечно! Если все прошло нормально, она давно уже у маронов.

— Почему ты считаешь, что я должна тебе помочь?

Голос женщины звучал холодно, тем не менее, она жестом приказала Маану занять место на одном из тканых ковров у подножия своего «трона». И выслушала ее. Грэнни Нэнни, королева маронов, сидела на скамье, искусно украшенной резьбой по дереву. Этот внушительный предмет мебели стоял на двух крепких ногах, похожих на колонны, где были вырезаны различные символы. Казалось, для предводительницы маронов, которая была скорее маленького роста, соорудили своего рода постамент.

Итак, здесь находилась резиденция этой худощавой мускулистой особы, западный стиль одеяний которой странно контрастировал с африканской обстановкой.

Она была темнокожей, очень маленькой для женщины из племени ашанти, и лицо ее поражало воображение своей необыкновенной силой. Особенно обращали на себя внимание ее глаза. Они были черны, как уголь, но в них, казалось, бушевал огонь. И взгляд королевы был таким пронзительным, что под ним Маану почувствовала себя голой.

— Потому что... потому что она моя сестра, королева Нэнни. Она красивая, милая девушка. А он сделает с ней то же самое, что и с другими. То же, что... со мной.

Маану смотрела в пол.

— Но ты же это пережила, — коротко сказала Нэнни.

Она говорила на правильном английском языке, хотя и со странным акцентом. Маану вспомнила, что эту африканку привезли на Ямайку еще девочкой. Значит, язык она выучила уже здесь, но не ограничилась голубиным вариантом, на котором говорили рабы.

— Тогда я тоже потеряла ребенка, — глухим голосом ответила Маану, — и при этом чуть не умерла. У меня до сих пор рубцы.

— У нас всех они есть, — спокойно сказала Нэнни. — Твоя сестра не первая и не последняя из тех, кого берет себе белый мужчина.

— Но не так же! — вырвалось у Маану. — Не сейчас!

Ей казалось, что она вот-вот расплачется. При этом она едва помнила, когда плакала в последний раз.

Нэнни надменно вскинула брови.

— Так или иначе, сегодня или завтра. Я не могу это изменить, и ты тоже не можешь. Смирись с этим. Или назови мне иную причину, по которой я должна напасть на плантацию, расположенную почти в тридцати милях отсюда.

Королева лениво потянулась к фруктам, лежащим в специально приготовленной для нее корзине рядом с троном.

— Вы же постоянно нападаете на плантации! — воскликнула Маану. — А Каскарилла богатая. Твой часовой ее знает. Она...

— Эту плантацию знает каждый, — протянула Нэнни и начала чистить фрукт. — Но она находится слишком далеко. Это рискованно. Мы не можем послать пятьдесят воинов за столько миль, чтобы ограбить поместье. Они, наверное, даже не проберутся туда незамеченными, но, ладно, это еще можно устроить. Однако назад они не вернутся, если Каскарилла Гардене запылает! На нас устроят охоту, как на зайцев. Не получится, девочка. Мне очень жаль.

Маану кусала губы. Затем она наклонилась вперед.

— Не нужно пятьдесят воинов, королева Нэнни. Дай мне... дай мне пять!