Остров наших демонов (СИ)

И все-таки, как же притягательно и сексуально ее безумие, что таилось в ее больших горящих глазах, в мягких страстных губах, в немного рассеянном взгляде, в плотоядной безумной улыбке, в жаре, которым полыхало ее тело. Сейчас, измазанная кровью, пылающая жаром и страстью, она походила на суккубу искусительницу, адского демона, что пришел выпить все мои жизненные силы, чтобы потом отбросить в сторону, словно использованный материал. И вот что странно, лишь на миг, но я и сам этого захотел, захотел быть уничтоженным ею, погибнуть в ее сладких объятиях. Но это желание лишь мелькнуло в моем сознании, и тут же нырнуло обратно в пучину бессознательного.

- Ты помнишь меня? - спросил я у девушки, решив пока подыграть ей.

- Конечно, милый дядюшка! Лиза не могла забыть своего спасителя!

- Ты могла бы мне напомнить? - Я начал аккуратно подбирать слова. Все-таки она не в себе, и у нее в руках нож, и судя по трупам тех животных, она неплохо им владеет. - Я... Моя память пострадала из-за этой игры... Понадобится время, чтобы восстановиться.

- Что? Дядюшка забыл? - Глаза девушки тут же вновь наполнились слезами, она была готова расплакаться еще раз. - Они заставили дядюшку забыть?! - Лицо девушки стало гневным, и я почувствовал, как она с силой сжала меня в своих объятиях. - Лизонька убьет их всех!

- Тихо... эээ... Лиза! - Я погладил девушку по голове. - Давай присядем и все обсудим! Ничего страшного не произошло. Я обязательно вспомню свою милую племянницу!

- Да?! - Глаза девушки засверкали от радости, и она так искренне заулыбалась, - Конечно, Лиза с радостью все расскажет дяде! Ей приятно об этом говорить!

Девушка опустила свой окровавленный нож, и я наконец-то смог спокойно вздохнуть. Все-таки, когда она обнимала меня, я чувствовал, как деревянная рукоять вдавливается в мое плечо и эта пугающая близость острой стали к моей плоти сильно беспокоила, хотя и возбуждала одновременно.

Я начал садиться на траву, медленно, чтобы не вызвать у нее приступа неожиданной агрессии или страха. Но девушка не обращала на мои движения никакого внимания. Она тут же плюхнулась рядом со мной и положила голову мне на плечо. После этого посмотрела на небо, и потянулась к небольшим тучам, что плыли вверху. Она словно пыталась ухватиться за них, поймать их так, как маленькие дети ловят мыльные пузыри.

- Лизина жизнь была адом! - Начала говорить девушка. - Родители заставляли Лизу тяжело работать, а потом отбирали заработанные деньги, чтобы покупать себе алкоголь и наркотики. А когда Лиза была слишком изможденной, и просто не могла уже работать, ей давали "выходной". Это были лучшие Лизины дни, - девушка улыбнулась, - тогда ее заставляли просто сидеть возле какого-то храма с протянутой рукой и просить милостыню. Можно было целый день не работать, а лишь попрошайничать. Если Лизе удавалось принести много денежек - папа иногда покупал ей медовый пряник, такой вкусный. Папа был добрый, добрее, чем мама. Он бил Лизочку реже и иногда покупал сладости. А еще он берег Лизину честь, но как оказалось лишь для того, чтобы продать ее подороже. Лиза всегда была красивой девочкой, - эти слова девушка произнесла с гордостью, - даже когда ходила неумытая и в старых обносках. Но когда Лизе исполнилось двенадцать лет, папа устроил ярмарку. Так он это назвал. Он позвал множество солидных дядей и устроил им... как же он это назвал, еще слово такое мудреное... ах да, аукцион, аукцион Лизиной девственности. В тот день он хорошенько вымыл и причесал Лизочку, а еще одел ее в красивое коротенькое платьице, оно немного жало, так как было очень тесным, но папа сказал, что так надо. А еще были милые черные чулочки и туфельки на каблучках. И Лизе разрешили использовать косметику, первый раз в ее жизни. Лиза до этого никогда не была такой красивой.

Девушка рассказывала все это с умилением, казалось, она действительно гордилась собой, а вот мне уже становилось не по себе от одной только мысли, какими ублюдками были ее родители, и что ей пришлось пережить.

- Лизу поставили на специальную табуреточку. И потом множество важных дядек подходили, чтобы посмотреть на нее. Лизе нужно было крутиться, становиться то одним боком, то другим, некоторые важные дядьки даже щупали Лизину попу. А потом начались торги. И Лизину девственность купил один жирный старик, такой мерзкий, но очень богатый. Он заплатил огромную сумму, Лиза, наверное, за всю свою жизнь столько не заработала. Но тут, - и глаза девушки заблестели от восторга, а ее щеки покраснели, - тут появился дядя. Он держал в руках автомат, тот самый, папин. Это была папина игрушка, как бы папу не ломало, когда ему нужна была очередная доза, но он так никогда и не заложил его, он всегда ухаживал за своей игрушкой, смазывал ее маслом, протирал. А мать про автомат просто не знала. И это хорошо, иначе эта дурра разменяла бы его на бутылку или шприц, а разве тогда получилось бы такое замечательное представление?