Остров неопытных лириков

— Заклинаю тебя Аллахом, Витя, — взмолился Рустам, когда скользящий по клавишам палец Витьки добрался до клавиши «Сексуальная ориентация не зависит от природных явлений», — только не эту клавишу, пожалуйста.

— А что она хоть отменяет?

— Если нажать эту клавишу, то можно будет стать геем, просто посмотрев на радугу, — пояснил Виктор.

— Ну да, фигня какая-то, — согласился Витька, — тогда может «Неизменность пола человека» отменим?

— Эту тоже нельзя! — воскликнул Рустам, — совсем, совсем нельзя!

— А чо такого? — засмеялся Витька. — Было бы забавно на пару часиков стать девчонкой. Но я согласен, — успокоил он побледневшего Рустама, — сегодня мы эту клавишу испытывать не будем. Потому что с нами Инки нет. Ей тоже, чую, было бы интересно в теле парня очутиться.

— Давай договоримся, что учить Инку писать стоя вы будете без меня, — буркнул Рустам.

— Ну, тогда какую? — пожал плечами Витька. — Может быть, эту?

И он провёл пальцем по клавише «Необратимость течения времени».

— А вот эту кнопку нажимать не советую уже я, — раздался голос откуда-то со стороны.

Ребята вскочили, испуганно разглядывая подходящего к ним парня примерно их лет, одетого в забавные пятнистые джинсы, дешёвые пластиковые кроссовки и нелепый допотопный свитер с вышитой надписью «Boys» на животе. Но вовсе не это привлекло к парню внимание друзей, а свободно болтающийся на ремне через плечо жёлтенький чемоданчик трансформатора. Точно такой же, какой сейчас держал в руках Эдик.

— Бу! — рассмеялся парень, оглядев перепуганных друзей. — Попробуйте угадать, кто я такой?

— Папа? — дрогнувшим голосом спросил Эдик. — Папа, это ты?

— Молодчина! Ты почти угадал. Я Генка, друг твоего отца. Ты, наверное, нас из-за свитеров перепутал. Мы тогда одинаковые себе на рынке купили.

— Точно! — воскликнул Игорь. — Я вас на семейных фотографиях видел. На старых, ещё чёрно-белых.

— Вас? — заливисто засмеялся Геннадий. — Меня тут что, много?

— Ну… — смутился Игорь. — Просто я привык к друзьям своего отца на «Вы» обращаться. Даже к тому другу… — Тут он ещё больше смутился, опустив глаза. — …который…

— Который в девяносто втором году без вести пропал, — закончил за него Рустам. — Я сейчас в твоей квартире живу, если что. Но мы её честно купили.

— Ах, как невежливо… — шутливо погрозил пальцем Геннадий. — В доме повешенного обычно не говорят о верёвке.

— Но Рус просто хотел предупредить, — заступился за друга Витька. — Ты должен знать об опасности.

— Увы, — грустно улыбнулся Геннадий, — я знаю о своём будущем гораздо больше, чем хотел бы знать. И о вашем будущем — тоже. Поэтому и пришёл сейчас к вам. Чтобы предупредить.

— Нас подстерегает какая-то опасность? — испуганно спросил Витька. — Мы что, тоже исчезнем, как ты?

— Думаю, что нет. Найденный вами трансформатор безопасен. Ну почти. Вы сможете годами использовать его для приключений и путешествий. Если, конечно, не будете… — На этих словах Генка замолчал, закусив губу.

— Не будем делать что? — хором спросили друзья.

— Не будете играть со временем. Это смертельно опасно. И даже не надейтесь, что сможете разобраться и сделать все по уму. Не выйдет. Обычная логика сразу перестаёт действовать. Поэтому прошу вас — никогда не пытайтесь изменить настоящее путём изменения прошлого. Заклинаю! Не прикасайтесь к блоку связанных с изменением истории клавиш!

— А ты сам, как я вижу, — скептически протянул Рустам, — этими клавишами вовсю пользуешься.

— Потому что меня никто не предупредил, как я предупреждаю вас. И посмотрите, к чему это привело! — с горечью воскликнул Геннадий.

— Ну а что нам тогда можно делать? — попробовал зайти с другого конца Витька.

— Ну, вы можете исследовать социальные законы. Крайне забавная шутка, я скажу, — сказал Генка, слегка повеселев. — Вы уже пробовали стыд отменять?

— Пробовали, — мрачно сказал Рустам, — так себе вышло.

— Ну, тут как повезёт, конечно. У нас так забавно получилось. Мы с девчонками на пляж в Серебряный бор отравились. А когда лимит времени истёк и стыд вернулся, так и продолжили купаться, представляете себе?

— Какой это лимит времени? — тут же навострил уши дотошный Виктор.

— Так вы не знали? Любое изменение реальности действует всего три часа. Потом всё возвращается, как было.

— Вообще-то не всё возвращается, — похвастался своей наблюдательностью Витька, — кое-что остаётся.

— Да, именно так, — кивнул Геннадий, — люди и предметы, с которыми вы столкнулись во время изменения, так и остаются изменёнными после отмены. Мы об этом узнали, когда начали баловаться с физическими клавишами.

— Физическими? — протянул Витька. — Это ты про отмену трения, что ли?

— Да, про них. Довольно забавные штуки. Вот только включать их нужно в безлюдном месте. Чтоб избежать травм. Собственно, так всё и началось — я уменьшил ускорение свободного падения в четыре раза, и у нас автобус с горки в лес улетел.

— Из-за того, что тяжесть уменьшилась? — ойкнул Витька.

— Ну да. Масса-то у автобуса та же осталась. Вот он и взлетел с горки, как с трамплина. Потому что разогнался сильнее и затормозить не смог — сцепление колёс с дорогой уменьшилось.