Остров Невезения

Мимо нашего купе медленно прошёл огромный негр.

Мы тихо сидели, попивая горячий чай. Саша аппетитно курил. Время текло.

Несколько минут спустя, послышались шаркающие тяжёлые шаги негра. Он возвращался из санузла. В соседнем купе за фанерной перегородкой жалобно заскрипела кровать.

— Скоро захрапит, — прокомментировал Саша, кивнув в сторону соседнего купе.

— Мы допили чай и заварили кофе. Саша докурил свою самокрутку. За перегородкой захрапел Кинг Конг.

— Можно позавидовать. Чётко функционирует! Принял порцию пищи. Туалет. Крепкий сон. Так он и королеву здесь переживёт, — шутил я.

— Если они оставят его здесь на всю его оставшуюся жизнь, то он и остров переживёт, — добавил Саша. — Он не проснётся даже когда эта часть острова уйдёт под воду.

Вскоре с обеда вернулась группа китайцев, которые расположились, где-то в середине барака. По стуку костяшек, я понял, что они будут состязаться в домино. Далее последовали непрерывные гавкающие голоса и громкий стук.

— Так китайцы забивают козла, — пояснил Саша шумы.

Сосед за перегородкой не слышал ни нас, ни китайцев. Он смотрел свои сны и храпел громче, чем мы разговаривали.

— Сейчас время прогулки. Можно выйти погулять на свежем воздухе, — сообщил Саша.

Мы вышли из купе. Кинг Конг продолжал переваривать пищу, не меняя ритма и тональности храпа. Китайцы стучали, орали и курили. Я бросил взгляд на их собрание и с ужасом представил, что скоро все товары в мире будут производиться этими людьми в Китае, и они станут народом? 1.

На прогулки выпускали на большое травяное поле, или во внутренний дворик с асфальтной площадкой. В зависимости от количества арестантов, желающих погулять.

Просторное поле ограничивалось высоким забором, сразу за которым — берег канала Ла-Манш. Это было очевидно.

Порывы ветра заносили запахи и звуки моря. Морские птицы кружили и пронзительно покрикивали. Своими звуками они напоминали мне китайцев, играющих в домино. Возможно, где-то неподалёку, есть песчаные пляжи. Летом здесь должно быть хорошо, а сейчас, сырой холодный ветер не позволял расслабиться. За забором медленно проползла верхушка судна. По видимой части я определил, что это некий грузовой пассажирский паром, какие я видел в Саутхэмптоне.

Вечером, после ужина я обещал заглянуть к Саше на чай. Но застрял в своём купе, разговорившись с Игорем. Я понял, что ему неинтересно, когда мы с Сашей говорим о чём-то своём — советском и южном.

Он воспринимал наши разговоры почти также, как мои короткие дилогии на кухне с бывшим сокамерником африканцем, в момент получения пищи.

— Ты каждый раз называешь его по-разному, — заметил Игорь после ужина. — Я не могу запомнить все клички, на которые он отзывается.

— В обед я назвал его Патрисом Лумумба. А на ужине — Мобуту. Сесе Секо Жозеф-Дезире Мобуту, — напомнил я.

— Какие-то людоедские клички!

— Ты почти верно заметил. В Украине у нас свои людоеды. Ты, кстати, откуда?

— Волочиск. Хмельницкая область. Дома меня ожидает масса сложных вопросов, вздохнул Игорь.

— Жена? Кивнул я на приколотый лист с портретом, какие обычно наспех рисуют уличные художники.

— Да, — коротко и как-то невесело ответил Игорь.

— Она знает, где ты сейчас?

— Уже знает.

— Ей не понравилось в Лондоне?

— Как сказать? Пока оба работали, всё было неплохо. Последнее время не было постоянной работы, стали возникать мелкие бытовые тёрки. Она решила ехать домой, так как дочку надо было подготовить и отправить в школу. А теперь из дома новости повалили — одна, хуже другой.

— Как обычно. Если уж не везёт, — открывай ворота, — комментировал я.

— Представляешь, почти все годы моего пребывания в Лондоне, большую часть заработанного я регулярно передавал своим родителям. Хотел купить квартиру. Мамка, по моему поручению, начала что-то подыскивать…

И вот, жена, вернувшись домой, сообщает мне, что у моей мамки возникли какие-то проблемы, в связи с покупкой квартиры. Я начинаю звонить родителям и задавать им вопросы. Чувствую, что мамка уклоняется от этой темы, а батя что-то не договаривает. Затем, звонят мне из дома, и сообщают, что мамка умерла.

Сначала думал лететь домой. Но меня отговорили. После похорон стал чаще звонить бате. И от него дознаюсь, что мамка внесла деньги на покупку квартиры в строящемся доме. Но женщина, заключившая с ней договор, оказалась аферисткой.

Агентство недвижимости заявляет, что такая сотрудница у них никогда не работала. А договор с печатями, где упоминается их агентство — поддельный и не имеет никакого отношения к ним. Саму женщину найти пока не могут.

Отец говорит, мамка, как поняла, что потеряла все мои сбережения, так и угасла.

— Возможно, надо было жене поручить покупку квартиры, — вставил я.

— С женой — свои сложности. Точнее, с тёщей.

— Понятно. Может, сходим в гости к Саше на чай? — предложил я.

— Боюсь, что уже поздно. В это время все должны находиться в своих бараках. Такие правила. С утра снова можно будет перемещаться по всей территории, — пояснил мне Игорь, и включил чайник.

— Возможно, для тебя сейчас самое время вернуться домой. Отца поддержать и в остальном разобраться, — предположил я.